Андрей Хомченко
Мене, Мене
Яшка-Матрос и Дарья Игнатовна, - что может быть у них общего? -
квартира, машина, чемоданы вещей, нажитые за годы совместного быта… а
больше и ничего.
Ни о чём и расскажем, - не о чемоданах же…
- 1 -
Как наливное яблочко Дарья Игнатовна, туга и румяна; чай пьёт не с
рафинадом вприглядку, а с плюшками да с вареньем; в сундуках, окованных
железными полосами, ждёт своего часа богатое приданое. Засылали сватов к ней
уважаемые люди, хлебопёк Жилин и телеграфист Карасиков…
Интересовались: не созрела ли для замужества девка, -
всем вынесли гарбуза: рано.
Уходили сваты, бормотали слова обиды:
- Больно надо, - шептали,
- Не очень-то и хотелось, -
дальше не разобрать.
- 2 -
Щедро было отсыпано Яшке жизни, полной мерой. И он грыз свою жизнь,
будто тыквенные семечки, беспечно сплёвывая наземь шелуху дней. Ясным
светом очей своих нахально смотрел в мир, неизменная улыбочка плавала в
пухлых его губах,
- от улыбки такой, известное дело, беременеют бабы -
помнила об этом Дарья Игнатовна, вот и шла мимо
, старательно не замечая
красавчика,
воротила нос от кухаркиного сына: дескать, кто я и где он…
лишь ухмылялся Яшка - дай срок
- 3 -
… не нами исчислены сроки
:
Мене, мене, текел, - но цари не умеют читать начертанное... - упарсин.
Писали в газетах
: «… нам предстоит уже не заступаться только за
несправедливо обиженную родственную Нам страну, но оградить честь,
достоинство, целость России и положение её среди Великих Держав»
- дело
святое.
Яшку забрили в рекруты.
Даша отправилась на вокзал, - из любопытства, конечно.
Не Яшку же провожать.
На перроне теснилась толпа, - восторженные дамы, экзальтированные
мужчины, - толпой владело патриотическое настроение.
Палило нещадно солнце, сверкало празднично на эполетах, слепило
золотом куполов, в меди валторн и гобоев сияло весёлыми бликами.
Отслужили молебен.
Оркестр грянул марш
.
Молодцеватый полковник рявкнул команду
, и пушечное мясо, спеша
, спотыкаясь, загрузилось в теплушки
, - среди тысяч одинаковых, стриженых
наголо, неразличимых между собой новобранцев Дарья Игнатовна
Яшку не
разглядела
.
Поезд тронулся, - вослед ему Даша долго махала платочком
.
Расчувствовалась, даже слезу пустила
.
И не она одна.
- 4 -
Янтарные ленты в Дашиных косах, красный крест на белой косынке,
текучая синь в глазах.
Корпия, камфара, морфий, тому перевязку, тому укол, - привычно и споро
делают своё дело руки милосердной сестры, но сердце её томится, сердцу не
прикажешь, в сердце Дарьи Игнатовны штабс-капитан Терлецкий, из третьей
палаты - весь израненный
- пациент.
Живого места на нём нет, будто мумия, весь в бинтах, - казалось бы, лежи,
страдай.
Но нет, улыбается, подмигивает заговорщицки:
- Вот поправлюсь я, Дашенька, встану на ноги,
и украду Вас
. Похищу.
Примчу на тройке с бубенчиками, схвачу в охапку и ходу, прямиком под венец.
Как у Пушкина, - помните?
- вокруг метель, а мы… поедете со мной под венец?
Даша потупит очи:
- Вам бы, Максим Александрович, всё шуточки шутить,
-
а сама трепещет, горит, цветёт маковым цветом… что и говорить, любовь
.
Да, любовь!
… от великой неизбывной любви сохла Дарья Игнатовна, усохла бы и
совсем, кабы б не плюшки
.
- 5 -
Январь,
получивший имя в честь двуликого Януса,
бога входов и выходов,
- а также бога начала и бога конца -
постучал в дверь и вошёл,
- хохочущий, весёлый, хмельной -
Отряхнул снег с калош и вломился в дома шумным гостем, - ёлки, шары,
конфетти - навалился обжорством
, истовым пьянством, гуляньями, святками,
хороводами,
- смыл с себя грех в крещенской купели -
отвьюжил метелями, завалил - по самые брови - город сугробами,
покряхтел, потрещал морозами,
и был таков.
Наступил февраль.
Явился месяц февраль и расцвёл кумачами
.
На площади у вокзала вновь собирались толпы - восторженные дамы,
экзальтированные мужчины - ими властвовало воодушевление.
Они орали: «Свобода», «Революция», «Вся власть Учредительному
собранию», - телеграфист Карасиков, исполненный ажитации, вязал алый бант на
грудь, хлебопёк Жилин кривился, будто от зубной боли, потом плюнул со злостью
и скрылся в собственной лавке, -
Наступил февраль.
- 6 -
Терлецкий встал на ноги.
… на тройке с бубенчиками не примчался
, -
приехал степенно, на
рессорной коляске, в руках держал ландыши, - потом ромашки - потом астры и
георгины, был серьёзен и молчалив.
Даша робела его.
Штабс-капитан собирался на фронт, но фронт рассыпался, фронт
разваливалась на куски, становилось понятно: эти осколки не склеить, Терлецкий
молчал и курил, - Даша не знала, что делать…
Мглистыми затянула туманами осень, из туманов вынырнул Яшка, - в
бушлате и бескозырке, на ленте золотом буквы, бес пылает на бескозырке
- БЕСПОЩАДНЫЙ -
Глянул на Дашу бес, отметил
воровским взглядом, ткнул штыком в грудь
штабс-капитана Терлецкого
, и сгинул в туманах, пропал
.
Лишь дьявольский хохот из мглы
.
И насмерть пугающее
- Дай срок
-
- 7 -
Хмурый январь ударом валенка вышиб двери очередного года, - в проёме
вихрились вихри, летело сухое льдистое крошево, - оттуда, из темноты сквозила
жуть.
… оттуда тянуло холодом, ледяным дыханием смерти
…
На улицах жгли костры.
Угрюмые люди в папахах и в длинных кавалерийских шинелях
протягивали к огню
свои красные замёрзшие руки, в чёрных зрачках их мерцали
отблески мировых пожаров: пожары не рассеивали темноты, - всюду была тьма.
Тьма и холод.
Даша топила буржуйку книгами, книги сгорали быстро, книги не грели.
Открыв топку, Дарья Игнатовна
безучастно смотрела
, как жадное пламя
пожирает страницы, а, сожрав
, умирает
…
… Даша продолжала сидеть
…
Она сидела, не двигаясь,
не шелохнувшись, - окоченевшая, промёрзшая,
вымороженная насквозь
, -
в проруби глаз её стыло свинцовое безразличие.
- 8 -
Сотрясаемый нервной дрожью - с лицом, будто жёлтая жёваная бумага
-
вбежал к ней однажды Карасиков
,
- телеграфиста трясла истерика, -
Он рухнул, как подкошенный, на колени
:
- Едемте
, едемте, Дарья Игнатовна
. Оставаться здесь невозможно, -
уткнувшись в подол, всхлипывал…
Она не ответила ничего, лишь гладила по- матерински голову
, -
Куда с
таким ехать
? В волосах мужчины шевелился животный ужас, в каждой клеточке
его организма вибрировал дикий страх.
- 9 -
Хлебопёк Жилин на пороге собственной лавки,
- будто загнанная в угол крыса -
щерит жёлтые зубы:
у них мандат, у него топор….
- Не дам, - хрипит продотрядовцам Жилин.
Скупо хлопнул винтовочный выстрел
…
В луже крови лежит человек, - будто загнанная в угол крыса - щерит
жёлтые зубы в равнодушные небеса.
Подводы
едут на станцию, в подводах - в мешках - мука
,
- всё, что было у живоглота, выгребли подчистую -
Подводы едут на станцию, - быстрее, товарищи, торопитесь: в Питере
голод. В Питере от голода издыхают рабочие. Им нужен хлеб.
- 10 -
Даша перестала узнавать свой город.
И город перестал её узнавать.
Даже Карасиков… встретила его случайно на улице. Он шёл навстречу,
высокий, худой как жердь, - под мышкою нёс полено,
- заиндевелое берёзовое полено
, целое состояние по нынешним временам -
поравнявшись с ней, Карасиков не поздоровался,
отвернулся, ускорил шаг… - не узнал.
- 11 -
Весной
- черёмуховым маем
-
злобно рыча двигателем, в город въехал автомобиль.
На роскошных подушках его восседал Яшка-Матрос, татуированный
якорями, с потёртым портфелем в руках, - мы нисколько не сомневаемся, что и
здесь
- в заплёванном семечковой шелухой захолустье -
будут найдены следы правых эсеров, следы наймитов англичан и
французов.
Яков Донатович Иволгин - новый начальник городской чрезвычайки - по-
хозяйски оглядел свои владения, заметил Дашу, коротко сказал ей
:
- Пошли
.
И она пошла
, она побежала
… она просто устала носить одежду чёрного -
вдовьего - цвета…
… а у Яши паёк, у Яши власть.
- 12 -
Пропустим несколько лет…
- в них нет ничего интересного
.
Дарья Игнатовна раздобрела, раздалась в бёдрах, налилась зрелой спелой
истинно кустодиевской красотой: мало кто из прохожих мужчин отказывал себе в
удовольствии сопроводить внимательным взглядом дородную фигуру мадам
Иволгиной, вершившей
предобеденный моцион.
Карасиков, тот и вовсе,
завидев её издалёка, - пусть и шёл не по той стороне улицы - специально
перебегал дорогу, чтобы изогнуться в подобострастном поклоне:
- Моё почтение, Дарья Игнатовна. Великолепный сегодня денёк…
- 13 -
Вижу
:
… будто мучимый несварением желудка, страдальчески урча, на площадь
выехал автомобиль. Из него вышел коротконогий с тяжёлым задом мужчина, в
руках он держит потёртый видавший виды портфель, на лице хранит печать
значительности, фуражка чёртовой чёрной кожи крепко сидит на тщательно
бритом черепе. На тёмно-синем околыше тускнеет красная металлическая звезда и
такая же, но на суконной тёмно-синей будёновке тускнеет у вытянувшегося в
струну часового, молодого мордастого парня, рыжеволосого и веснушчатого,
усыпанного крупными конопушками, будто золотыми монетами царской чеканки,
- скажем, пятирублёвиками -
зрелая дама, спелая сочная дама
- женщина истинно кустодиевской
красоты
-
рядом замер в подобострастном поклоне
согбенный телеграфист…
… я их не вижу, я вижу другое
:
Дрожащие в воздухе буквы
,
- бледные и прозрачные
-
будто воздух слегка сгустился в мареве жаркого летнего дня
,
зыбкие, едва заметные буквы в тягучем неподвижно висящем зное:
- Мене, Мене, Текел, - и кроваво-красные, роковые: Упарсин
…
