Евгения Бильченко

Боль (микропоэма)

                                  Біль – це Бог

                                           І. Павлюк.

 

Свыкнется. Дурь одна.

Стены дождем тикают.

Мертвая тишина:

Слово, как дочь, – тихое.

 

Осени в унисон

Слово, как дождь, – мелкое.

Боль – это тот же сон:

Даст Бог, к утру, смелется.

 

Сменится ход ночей,

Болью по грудь застланных.

Мне хорошо ничьей:

Бог – это лишь Замысел.

 

Сжалится бой сердец,

Близких, навек проданных...

Мне хорошо нигде:

Мир – это лишь промысел.

 

Горло удавом слез

Сдавлено и сжевано.

На костылях берез

Тащится небо желтое.

 

Мой одноногий крест

Точит рельеф облака...

Боль, как головорез,

Ходит меня около.

 

Хочет меня обнять

И захлестнуть плеткою.

Ходит вокруг меня

Слово, как боль, – хлесткое.

 

Свыкнется. Дом-Соддом:

Грешен, упрям, немощен...

Словно перед Судом,

Мне и сказать нечего.

 

Слово, как дом, – одно:

И потому тесно в нем.

Древнее домино

Рифм на боль стелется.

 

Боль – триллионы глаз

Дикой молвы. Слава ей!

Верю в Христовый Спас –

Боль, словно воск, – в лаву я...

 

Лавою затоплю

Стены – дождю жалко их!

Боль – это как «люблю» –

Дурь: потому жаркая.

 

Плавится горизонт.

Боль – это бой. Неба мне

Мало: ушло на фронт.

Боль – это бой с небылью.

 

Боже мой, позови,

Как на пирог, в «Отче наш»!

Боль – это быль любви,

Знаемая не ощупью.

 

Боль – это враг вещей,

Сданных в ломбард счастия.

Мне хорошо вообще:

Не выношу частностей.

 

«Больно» и «хорошо» –

Это, считай, равенство.

(Я же не тот большой

Доллар, чтоб всем нравиться,

 

То есть: большой запрет

На высоту голоса...)

Слово, как вечный бред, –

Горькое и голое.

 

Сломанная земля

Ждет своего Мастера...

Боль – это карий взгляд

Божьей – людской – Матери.

 

Чуждых не слушать воль.

Царствия брать странствием.

Страсть – по-славянски «боль»:

Слово, как боль, – страстное.

 

Свыкнется. Ничего.

Выпит дурман лютиков.

Сон – это волчий вол:

Сдремлется и слюбится.

 

Своется. Потерпи,

Сколько еще терпится.

Боль – ковыли в степи:

Слово, как боль, – терпкое.

 

Плачется горизонт

Кремнями и клевером.

Хочется за грозой –

Тщетно: засов крепенький.

 

Свыкнется. Бог есть Боль:

Слово Его – вещее.

Боль есть Любовь. Любовь –

Вечность: не стать вещью ей.

 

Жизнь – двойная роль:

Гниль или боль – по выбору.

Выборю Божью Боль –

Бога себе выболю.

                            1-3 октября 2007 г.

 

 

Переросток (поэма)

                                          Нам...

 

***

Часам западло непрестанно тикать:

Сорвались – и в бой, – как стяги.

«Богемная девочка! Инфантилка

С игрушечными страстями!»

 

Избалованность. Амплитуда ямбов,

Шатающихся без дела.

Забавно, не правда ли: вырыть ямы

И класть в них свое же тело?

 

Рассвет, о котором мечталось с детства...

Сияние ранних Скиний...

Забавно... А, может, в дерьмо одеться?

Авось, заприметит Киев.

 

***

Я – поэт.

Господний Мефистофель.

Не хочу.

Не буду.

Не могу.

Может, облако надеть? Не стоит:

Только перегонят на бегу.

 

Я – Архангел Михаил.

Я – Карлсон.

Ветер веткой выпростать в дугу?

Умереть, не отходя от кассы? –

Только перекрестят на бегу.

 

Я – испорченная банка пива.

Ссадина на пальце неба – луч.

... И глядят влюбленные счастливо,

Сатанея от днепровских круч.

 

***

Лялечки в тонких юбочках,

Берег промок усталостью...

Боже, пошли мне юности!

Боже, пошли мне старости!

 

Днепр – до мглы – пронзителен.

Сплошь – лазурь милицейская.

– Возраст?

– Доход?

– Позиция?

– Блажь!

Ничего не ценится.

 

Имя седьмого светоча

Белым по белу вышито.

Боже, пошли мне веточку

Первой осипшей вишенки!

 

***

Снова синь сгустилась над Днепром.

Медитируют в болоте жабки.*

Вечер. Грусть. Закрыли ипподром.

Вся «болю»*  – и никого не жалко.

                                       

Бижутерией прожжен вокзал.

Поищи мониста побездомней.

Вечер. Тишь. За день охрип базар.

Всех люблю – и никого не помню.

 

Жизнь сдергивая, как браслет,

Синий бисер звездами сминаю.

Я – придурок Божий.

Я – поэт.

«Знаю то, что ничего не знаю»*.

 

***

«Экой Сократ доморощенный!

Че ты, в натуре, гонишь?!»

Стали паломники – Прощами.

Седлами стали  кони.

 

«Интеллигентщина, деточка.

Бешенство – слабых – с жиру.

Че ты еще не доделаешь

В нашей хреновой жизни?!

 

Ждут тебя правые, левые,

Средние типа... Стая».

 

Перерастаю Вселенную, –

То есть, –

В себя врастаю.

 

***

А я – овца.

Не рабская терпимость,

Не тупость труса, не мораль лжеца.

Война, – как свинка: непереносимость

Тщеславьем бойни вздутого лица.

 

Я – не борюсь.

Я – Протестант Смиренья.

Детина в детском платье.

Нить от бус.

...Апостолам Своих Стихотворений

Днепром полощет ноги Иисус.

 

Да, я – овца. Покорность каждой вехи

Космическому детскому пути.

Но грянет Час, – и Он возьмет доспехи,

Чтоб – раз и еще раз –

Ее спасти...

 

***

...Богемную девочку! Инфантилку!

Задержанного подростка.

Святая София по-детски тихо

Баюкает перекресток.

 

А мы, мы – поэты и просто люди –

С каким-то прогорклым пивом

Нависли над речкой – пускать там слюни

Несчастий своих сопливых.

 

Град Киев – подобие Китеж-града*.

Прицелы часов на дальность...

И это  единственная награда

За якобы гениальность.

 

***

Не хочу.

Не буду.

Не могу

(Подразумевая: «Федя, надо!»).

Снег, зрачком свернувшийся в дугу,

Распрямляется от снегопада.

 

Заигрался в садике из роз

Добрый недоразвитый ребенок

И свою эпоху перерос,

Как Мухаммад*: бодро и спросонок.

 

Мой последний за весну Мирадж, –

Чтобы травы прорастали в стаи, –

Мой последний о тебе мираж –

И друг друга не перерастали.

                        28-29 июня, 14 июля 2008 г.

 


* «Медитация жабки» – популярный мотив традиционной (дзен-буддийской) японский живописи.

* «Вся болю» – мое детское выражение.

* Изречение Сократа.

* Китеж – в одном из русских раскольнических учений – святой град, укрывшийся на дне озера, собирательный апокалипсический образ – нечто вроде Нового Иерусалима.

* Имеется в виду знаменитый Мирадж – сон наяву Мухаммада, во время которого пророк осуществил волшебное путешествие в Иерусалим и, по преданию, виделся с самим Богом. Примечательно, что Мухаммад не умел писать.