Когда-Когда (роман)

В последнее время он все чаще обращал внимание на прогноз погоды в разных частях Света, и вздрагивал и напрягался, когда речь шла о знакомых ему местах. В Лондоне все те же 12-15 С, в Будапеште- 18, в Сочи – ах, Сочи,
Сочи! Но практическое значение для него имела температура воздуха только в Москве и ближайших окрестностях, прежде всего на даче у жены.

 Он стал уставать; не было уже прежней показной злости и бесшабашности, уверенности в себе. Последний год без работы, безусловно, наложил свой отпечаток на его походку, действия, мышление. Из дому он выходил не как раньше, открывая ногой дверь, а незаметно, осторожно и аккуратно. При этом ему вспоминалась нищая соседка двумя этажами ниже, гадкая крупная старуха, продавшая свою квартиру ради живущих где-то дочерей и уехавшая неизвестно куда.

Так она, кутаясь в какое-то тряпье, бесцельно бродила по двору, путаясь под ногами и мешая занятым людям. Всем, кто ее слушал рассказывала, что продала квартиру и уезжает, и все не уезжала долго что-то. И машину свою – потрепанную Волгу, хотя и не старую еще, он ставил не так, как раньше, чуть ли не у входа в подъезд, а в стороне, у гаражей, даже не пытаясь соревноваться с появившимися в последнее время в большом количестве иномарками, большими и блестящими.

Жить он пытался, как и раньше, все еще занимался языком – английским, читал и переводил довольно лихо. Кроме того, старался следить за своей спортивной формой, хотя регулярные тренировки – чем он всегда справедливо гордился в свои 44 года, бросил пару месяцев назад, заменив их прогулками по близлежащим проспектам.

Всех своих подруг он растерял. Одна жена была рядом с ним, но без видимого энтузиазма.

Думая, как бы ему выбраться из создавшегося положения он все больше склонялся к мысли начать писать. Как хорошо, опубликуют первую книгу, им заинтересуются, а когда он на коне – диктовать условия он умеет. От этих мыслей Евгений хмуро улыбался, понимая, как далеки мечты от действительности, тоже, Мартин Иден нашелся!

Но вместе с тем он также понимал, что это, возможно, один из немногих реальных шансов сказать свое слово окружающим, быть услышанным, высказать свое категорическое несогласие с тем, что вокруг него и с тем положением, в котором он находится сейчас. Все-таки с возрастом он еще не растерял бойцовские качества. Видя вокруг себя преуспевающих людей, оценивая их, искренне удивлялся, как такие, на его взгляд напыщенные идиоты преуспевают.

Он вспомнил, как стоя в очереди в театр с женой по контрамаркам, данных ей благодарной пациенткой, рассматривал такого, втиснувшегося со своей дамой перед ним. Высокий мужчина, его лет, в дорогом костюме, с лицом явно хорошо поддающего, он напыщенно рассказывал своей спутнице – красивой и высокой блондинке, что он запретит какому-то Гиви Ивановичу так больше поступать.
- Я скажу, мол, не делай, тот и не будет больше, - громко говорил дядька.
- Скажи, скажи ему обязательно! - отвечала его спутница.

Всем окружающим было понятно, что он обладал властью так говорить. Блондинка выглядела вполне довольной. Так же напыщенно высокий говорил что-то о предстоящем спектакле, да так, что стоящая за Евгением девушка с парнем в джинсах, выражая свое недовольство этой втиснувшейся вперед них парой, сказала своему спутнику нарочито пренебрежительно и громко, мол, какие умные слова люди говорят, конечно, до очереди ли им!

Что оставалось ему? Взять нож и идти на улицу в поисках денег – это не для него, не тот характер – слабоват. Даже несколькими годами раньше, таская постоянно пистолет, он носил его как игрушку, а не как боевое оружие. Он даже не достал его ни разу в тревожных ситуациях, так только, в лесочке у костра по пустым бутылкам пострелять с девчонкой.

А вот, под дулом автомата, при проверке на дороге, он доставал, неоднократно.
- Аккуратно доставайте, медленно, за рукоятку не держать! – говорил ему боец ОМОНа, держа палец на спусковом крючке.
- Да все в порядке, дядька, я директор охранной фирмы, у меня таких пистолетов восемь штук в сейфе, - отвечал он, медленно доставая оружие.
После сверки номеров на пистолете и на разрешении на него, Евгений спокойно уезжал.

С работой дело обстояло совсем неважно - после многочисленных попыток ее найти, он стал сомневаться, сможет ли он вообще работать. Особенно на таких людей, как тот в очереди, о которых он был весьма невысокого мнения.

Евгений вспомнил слова директора одного железобетонного завода, куда приезжал устраиваться по своей специальности. Тот, опытный пожилой дядька, чуть ли не двадцать лет отработавший директором, как слышал Евгений, полистав его трудовую книжку, сказал – да Вы же не будете у нас работать!

- Тут завод, большие требования к дисциплине! А у Вас последние 10 лет работа директором небольших фирм, Вы уже привыкли и не захотите менять свой образ жизни. Открывайте свою фирму, пробуйте, ищите! Мудрый был дядька. Не поверил ему тогда Евгений. Впрочем, от предложения начать работать зам. начальника цеха – причем директор специально для него предложил ввести в штат эту должность – он отказался.
- Давайте лучше Вашим заместителем, – предложил Евгений – но у того уже были надежные заместители.

Из – за отсутствия работы, отношения с женой становились все хуже и хуже. Она, с трудом сдерживая свои эмоции, цедила сквозь зубы сплошные оскорбления в его адрес.
- Иди работай, хоть дворником, разгружай на вокзале тюки, только приносить домой какие-то деньги, - наседала она.
- Я лучше буду выполнять эротические фантазии дам бальзаковского возраста – огрызался ей Евгений.

В это время решался вопрос дальнейшей учебы ее 14-ти летнего сына – не его. И жена, науськиваемая своей бабкой, постоянно изводила его. Иссякший поток денег не позволял держать репетиторов, легко и непринужденно, как прежде, заниматься с ее сыном ходила только одна студентка, и это, безусловно, тяготило жену.

Они перестали гулять все вместе, с детьми, как раньше, хотя могли бы позволить себе сесть в машину и поехать на природу, пожарить шашлычок, или сходить в какой – ни будь простенький – Дарвиновский, к примеру, музей. Редкие выходы давали некоторую отдушину, но терпения жены хватало ненадолго. Она постоянно злилась.

Как детский врач, ходя по вызовам, она видела много молодых и не очень семей, живущих отдельно и внешне вполне благополучных.
- Ты бы видел, в какой квартире я сегодня была! - говорила она.
- Теща оставила в наследство, - отвечал он.

В сравнении с ними, ей казалось, что ее положение просто ужасающее. Хотя это было совсем не так. На его взгляд, наличие двух квартир – а они жили рядом, в одном подъезде на разных этажах, он с Дедом и она с детьми и со своими стариками. Так вот, наличие двух квартир – ведь могла бы бабка, освободить помещение рано или поздно, позволить, если не продать, так сдавать одну из них. А это уже какие – то деньги. Евгений знал, что сейчас многие москвичи перебрались на дачи, и сдают свои квартиры.

На праздники, проводив жену и детей на дачу, Евгений встретился со своей старой подругой со смешной кличкой Мальвина. Эта встреча поразила его. Он увидел перед собой совсем другую женщину – похудевшую килограмм на 20, стильно одетую бизнесвумен, в брючном костюме, в черных очках, разумеется. Со времени их последней встречи прошло года два. Они выехали на природу.

Как только она вышла из машины, он принялся гладить ее через обтягивающие брюки. Она сначала возражала, но, после минуты настойчивых поглаживаний, сопротивляться перестала, и он принялся расстегивать на ней одежду. У тебя только одно на уме! – успела сказать она, потом он увлек ее на заднее сиденье автомобиля. Через какое-то время он поднялся, и, застегиваясь, смотрел на свою подругу, которая еще продолжала лежать на сиденье некоторое время.

После этого, они неожиданно разговорились по душам, совершенно откровенно, хотя она не пила вовсе, а он выпил совсем не много, так, водки грамм сто разбавил Колой – в общем, мало. Он выразил ей свое удивление ее внешним видом, а она его все выспрашивала, как выглядит, лучше ли, чем прежде?

Потом, сидя у костра, разведенного Евгением, рассказывала про свои заботы со сдачей квартиры, про мужа, про свою любовь к соседу по даче, про их страстные отношения, как голодала неделями.
- В конце концов, могу я любить троих – его (соседа), мужа и сына! - спрашивала она у Евгения.
- Да, а меня-то кто любить будет? - усмехнулся он про себя.

Вечером, в очередной раз, поцапавшись с женой, Евгений принял, как ему показалось, окончательное решение – расстаться со всем своим окружением. В самом деле, Лариска, его надежная и казалось, вечная подруга, совершенно пропала, даже не звонила уже месяца три; в ушах стояли слова жены, после очередной ссоры – пошел отсюда!

Мальвина вспоминала о нем тогда, когда ее нужно куда-то перевозить вместе с вещами. Новая подруга Малышка, наобещав подарить ему мобильный телефон на день рождения, больше не появлялась. Про плохих девчонок даже разговору не было – на тех и в лучшие времена денег у него все время не хватало.

Словом, - вздохнул Евгений - погибай, пропадай, именинница! Никому он был не нужен. Странно, думал он иногда, так чтоб совершенно никому! Мужчина в полном расцвете сил, высокообразованный, сторонник здорового образа жизни, ну, подумаешь, без работы временно, но не бездельник же! Без дела он и в самом деле не сидел.

Евгений развалился в кресле и пытался понять, где он допустил ошибку, почему оказался на обочине жизни, так ему казалось сейчас, без денег, без работы, и с твердо переломанным сознанием. Тогда, в начале 90-х? Когда он отошел от специальности? Но его практически выперли из лишившегося финансирования института, а он и не особо сопротивлялся, почувствовав вкус другой жизни.

Или когда он стал работать с Бандюком? Но и тогда это был вынужденный шаг – другой работы он найти не смог. Ошибки, ошибки, вздохнул Евгений. Жалел ли он о последних 14-ти годах? Раньше что-то хорошее все время было впереди, что-то казалось, ждало за поворотом. А что ждет сейчас? Милиция – так с распростертыми объятиями; потеря очередного заманчивого дела из-за ссор с Братцем да и из-за обстановки вообще? – наверное. Ухудшение здоровья? –с таким питанием, да по такой жизни наверняка, а уж на нарах так и последнее потеряешь.

Ждут курорты на ласковом море с девочками и деньгами, которые не успеваешь тратить? В это верилось все меньше и меньше, приобретая характер далекого миража, как и размышления о полете на другую планету.

Тут еще отец-старик – забеспокоился, видя его неустойчивое состояние. Дед приходил по утрам с двумя-тремя страничками набросанного плана диссертации – докторской, кандидатом Евгений был давно, и говорил.

- Займись научной работой, кусок хлеба будет обеспечен!
Но Евгений только усмехался на его слова.
- Кому нужны сейчас доктора наук! - отмахивался он от Деда.

Нет, доктором ему при таких условиях, наверное уже не стать никогда. Работать за копейки он уже не мог. А что мог? Сорок четыре года – совсем не старый еще. Семья, да и самому нужно стабильное, желательно уважаемое положение. Дочка уже несколько раз спрашивала, кто ее папа?
- Разбойник – сначала отшучивался он. Потом стал говорить, что руководит строительством развлекательного комплекса в другом городе – что было недалеко от истины, кстати. Но звучало как-то неубедительно.

Действительно, тогда кто-же? Ну, можно считать, знает два языка, один из них редкий, – но знает их для себя! Евгений мог читать газеты на английском языке без словаря, венгерский, мог говорить на бытовом уровне, если не забыл еще. Не забыл. Он знал, что если будет случай погрузиться в языковую среду, да еще по делу, заговорит он быстро. Но пока даже в качестве простого переводчика пока что он не годился – не тот уровень.

Кроме того, спортсмен, боксер, почти профессиональный. Ну, в обслугу, разве что, водитель-телохранитель, дверцы у машины открывать для папика. И то, возьмут ли? Молодых да накаченных много. Профессия его образования? Он вспомнил свои многочисленные собеседования.

Последние два места работы – директором охранного предприятия в течение 10-ти лет ставили на нем крест как на специалисте в глазах работодателя. Не помогла даже запись в трудовой книжке, сделанная им самим руками знакомой, о замдиректорстве какого-то строительного предприятия – ничего по существу работы сказать на собеседованиях он не мог.

Ответственный, исполнительный, добросовестный, честный. Это все пишут в резюме в разделе дополнительные сведения. Еще и не такое напишут. Оценит разве что какая-нибудь богатая тетка? Почему нет – мужчина он внешне еще вполне ничего; среднего роста, крепкий, образован, языки опять-таки. Да-а! Несерьезность, вернее несбыточность последнего он хорошо понимал. Но тогда что делать дальше? Ну ладно, сейчас вроде как при деле.

Масштабность и значимость – денежная значимость проекта, в который его вовлек Братец – а тот приторговывал землей, очень большими участками в гектарных измерениях, которые за бесценок скупал у крестьян на волне мутного времени, конечно, впечатляли. И занимался он действительно делами – встречи и переговоры с местной администрацией, подкуп нужных людей – этому то как раз его учить не надо, скажи только – кому, да чтоб тебя представили. Ну, еще денег бы дали, конечно. Большая стоимость участков, безусловно, вызывала интерес всех участников.

Но, во-первых, реальной продажи с его участием пока еще не было – помешало судебное разбирательство из-за самого лакомого и крупного куска земли на берегу водохранилища. Во-вторых, суммы! Даже от одного миллиона (а там фигурировали и большие цифры, долларов, конечно) ему было обещано сто тысяч – совсем неплохо! Но дадут ли? Что-то сомнительно.

За годы работы на Братца Евгений ничего от него не получил. Напротив, Братец объегоривал Евгения при первой же возможности, вытаскивая у него последние его гроши. Понимая шаткость своего положения, Евгений старался все замкнуть на себе – это в значительной степени удавалось. Сказывался, безусловно, его административный опыт и ответственность. Но этого было недостаточно.

По достигнутому результату вполне могут сказать, - Вы нам больше не нужны, до свидания! Или, скажут, - на тебе пять тысяч. Да какие там пять! Скажут,- бери тысчонку и иди, не мешай работать, и так много времени у нас отнял. Охрана, проводите его!

Можно заняться и научной работой, он бы работал с удовольствием, – ну только не здесь. Теоретически Евгений представлял себе, что где-нибудь в спокойном, тихом месте, в Англии ли, в Канаде ли, не спеша, в отдельно стоящем каменном здании, небольшом, на пару этажей – почему-то ему нравились такие здания, в хорошо обставленной лаборатории, в окружении книг он бы мог заниматься наукой. Будь еще понимающий шеф, – какой – ни будь старик, руководитель.

Ну и, конечно, платили бы чтоб хорошо, плюс соц. пакет и пр. Да-а! Ведь работают же так люди. Но это там, а здесь – здесь, что ему делать? Хорошо, с земельным проектом к концу лета будет все ясно – думал Евгений – как – ни будь надо продержаться до этого на оставшиеся пятьсот долларов. А что, если начать писать?

В последнее время он твердо стал осознавать, что ему что-то надо что – то оставить после себя, свой след, выразить отношение к окружающему его миру. Он вспомнил вопрос в прочитанной им накануне газете – что бы вы сказали олигарху? Чтобы он сказал, будь его воля? Он бы сказал – ты, наверное, думал тебе пройдут твои делишки? Перед тем, как тебя, вора вздернут на базарной площади, у тебя есть время покаяться – говори, люди послушают. Вот чтобы он сказал.

Но бодливой корове бог рога не дает. А его неустроенность и невостребованность в данный момент не сильно пугали. Это как на нудистском пляже – куда Евгений повадился, было ходить; старшая из теток, на огражденной территории, куда он пролез, вдруг как- то закричала – охрана, не наш он, не желаю его знать. Я –то тебя желаю, крыса, усмехнулся, вспомнив он. А то его пугало, что не видел он дальнейшего пути для самого себя, не представлял четко, чем дальше будет заниматься.

Иногда, вечерами, с высоты своего одиннадцатого этажа он смотрел на город, на множество домов и огней внизу и думал, - Что, нет конторы, где можно спокойно, необременительно сидеть, получать за это достаточно денег, особо не напрягаясь? А если очень хочется отвалить за рубеж, то как, что для этого надо сделать, на что жить? А вот скоро закончатся пятьсот долларов, и что дальше делать, опять брать у Деда взаймы? Скучновато! Да, на голый карман не отвалишь!

Через две недели, благодаря затеянному женой ремонту, денег оставалось всего 200$ и совсем неясные перспективы впереди. Да тут еще в очередной раз пошатнулось здоровье, у него был слабый желудок, и когда он нервничал, болезнь обострялась.

Евгений с тоской вспоминал свои тренировки – вот уже год как он не работал с тренером. Тоска заставила его отослать еще одно резюме – зам. по науке – как красиво звучит! Но сейчас он уже спокойно относился к поискам работы – смотрел на это, как на что-то стороннее, не имеющее к нему отношение, как будто не он, а кто-то другой искал ее.

Прочитав в глянцевом журнале о путешествиях своего сверстника, судя по фотографии какого-то композитора, по пляжам Доминиканской Республики, совсем расстроился. Тут на родное Черное море так хочеться съездить дней на пятнадцать, в какое-нибудь скромное место – в Геленджик, что-ли, и то не получается!

А его любимые горы, как давно он не видел их! Евгений вспомнил, как раньше, лет 18 назад, он молодой, сидел на крыльце особняка, вечером, в Афоне – Новом, конечно, под усыпанным звездами южным небом и под самыми самыми горами. Небо было звездное- звездное, и лежа рядом с ласково плещущемся морем можно было смотреть на них и размышлять о смысле жизни, только и успевая загадывать желания от многочисленных падающих звезд. Да, давно, давно он не видел звездного неба.

В конце лета Евгений неожиданно нашел работу и начал работать – по своей специальности, начальником отдела, обещали 500$ - чем не радоваться? Но он, заставляя себя втягиваться в работу, постоянно испытывал ощущение обманутого. Сама работа – с 9 утра до 6 вечера, угнетала его.

Он не выдержал уже на второй день – ушел в 5, причем, особо не скрываясь, усмехнувшись на вопросительные взоры провожавших его коллег из другого отдела. Значит, работать, давать стране угля. Это в то время, как другие, наворовав, жируют, при этом еще и заказывают новенькое что-нибудь, не ему даже, институту, куда он устроился. Ладно, решил Евгений, поработаю пока, там видно будет. На хлеб заработаю – и ладно.

Езда на работу отнимала полтора часа. В вагоне у него крутились слова популярной когда – то песни «ежедневно 42 минуты под землей, туда-сюда». Постоянная езда в метро неприятно удивила его. Давно он не ездил на нем. Грязные, вонючие вагоны, граждане – вполне с виду прилично одетые, но с такими усталыми и отрешенными лицами – и это с утра-то! Это поражало сильнее всего. Одна молодежь беззаботно смеялась чему - то, ну да что им – молодые.

Случившаяся в это время его мимолетная связь с двумя женщинами как-то даже и не отложилась в сознании. Первый раз ему позвонили по объявлению, которое он давал, что мужчина, 44 года, женат, познакомится для длительных отношений с неполной женщиной до 35 лет… Позвонил мужчина, сказал, что его жена хочет попробовать встретиться с ним. Евгений сразу согласился.

Во-первых, уже хорошо, что какая – то женщина хочет с ним встретиться, а во-вторых, ему и самому было интересно – как это? Пока он стоял и ждал их вечером около кинотеатра, две очень даже ничего молодых девчонки подвалили к нему – одной, пьяненькой, дай закурить, другая спросила – дядь, мелочи нету? Но ему было не до них.

Немного погодя, к нему сразу направилась девушка, и дотронувшись до локтя спросила – Вы Евгений?
- Я! - подтвердил он.
Рядом с ней стоял молодой крепкий мужчина. Пара ему понравилась. Он – охранник, она – продавщица – так в дальнейшем и оказалось, как он определил наметанным взглядом. Сначала поехали неизвестно зачем, а время было уже почти 10 часов вечера, в темный парк, взяв по пути белого вина – он предпочитал сухое красное, и шоколадку – и тут Евгений сэкономил – взял самую дешевую.

- Можно, я пообнимаю твою жену? – спросил он у парня, как только они вошли в парк.
- Можно, обнимай, – разрешил тот.
- А я смотрю, понять не могу, чего ты ко мне не лезешь? – добавила девушка обиженно.
- Освоиться надо было, - ответил Евгений. Там, в парке, видя что, молодежь веселая и раскованная, поехали к ребятам на квартиру.

Евгению очень понравилась девушка, она вела себя совсем раскрепощено. Пара была молодая, и он быстро спекся. И я еще считал себя хоть куда – критически оценил себя Евгений. То есть, не совсем, конечно, что бы сразу спекся, но он больше, с интересом, наблюдал со стороны за парой, чем участвовал. Его и не понуждали, ребята занимались друг другом, а когда он подключался, просто подвигались, принимая его в свой круг.

Впрочем, парень, охранник, был такой молодец, что его одного на трех женщин хватило бы. К тому же, ребята бережно и внимательно относились друг к другу, а к нему – не сказать, что бы безразлично, но так, как к дополнительному предмету в их играх. Э-э…, да у ребят любовь! – отметил про себя Евгений. В самом конце, когда он немного постарался, девушка, устало откинувшись, на спину, сказала своему другу, - да, именно это я и хотела попробовать!
- Звоните, если что, - сказал Евгений ребятам на прощанье.
- Позвоним, - ответили ему, но больше они не позвонили.

А другая женщина, с которой он познакомился – так и вспоминать нечего! Его старая подруга пригласила к себе на дачу, и та подъехала туда же, на красной Мазде, между прочим. Еще в бане он принялся усиленно ее наглаживать.
- Так хорошо? - спрашивал.
- Ну что ты делаешь! - только и отвечала женщина.

Попарившись совместно, вечерком дружненько улеглись. Но, так себе бабенка была; под 40, из барыг из ихних. Он не звонил ей – не хотел, да и в связи с новой работой было не до нее. Он даже забыл, как ее зовут – нет, вспомнил, конечно, но вот чтоб сразу сказать – забыл. Она тоже не объявилась. Скучал Евгений почему-то по женушке, которая была на даче и отчего-то не давала о себе знать.

Евгений стал часто вспоминать горы и тосковать по ним. Проходя мимо какого-нибудь склона, особенно совсем рядом, он замедлял шаг и смотрел вверх, представляя, что идет по ущелью и стена земли – это гора, уходящая вверх. Он глубже вдыхал воздух, стараясь уловить знакомый запах самшита, повнимательней вглядывался в землю – но нет, не было каменистой почвы под ногами, не было причудливых колючих растений, не лежали, затаившись, ящерицы, а иногда и змеи, и никакого запаха – пьянящего запаха южного леса – не было. В другой раз облака – кучевые облака, низкие, принимали очертания гор, И Евгений просто постанывал от тоски, глядя на них.

Насчет Венгрии – да, он позвонил тому дядьке, который полгода назад приглашал его на собеседование. Напомнил о себе – его помнили. Евгений в открытую сказал, что будет очень благодарен, если его кандидатура пройдет, – ему посоветовали переделать резюме – ну там, ведение переговоров с иностранными партнерами и прочая ерунда, и тогда можно снова подъехать – поговорить - на что и надеялся Евгений.

Он переделал резюме и подъехал дважды – сначала вообще никого не застал, потом застал парня из того отдела, начальником которого работал Дядька - Венгр, тот, скучая, играл на компьютере. Евгений оставил ему свое переделанное резюме с просьбой передать и заодно, свежую газету – Коммерсант – в качестве презента. Позвонив через неделю, он узнал, что его резюме в работе – ждите. Это вдохновило его на занятия языком, но он так уставал, постоянно не высыпался, так изматывала 1,5 – часовая дорога в один конец, что дело с обучением шло очень вяло. Но шло.

Отработав два месяца, он призадумался. Вроде – работа по его специальности, впервые за многие годы он вспомнил о своей ученой степени. Не он – о нем на работе постоянно говорили – кандидат наук. Но, Евгений понимал, что встал на тот путь, с которого он без сожаления свернул 13 лет назад, и начинал сейчас практически, ну не с нуля, но недалеко от начала. Его зарплата в 500$, совершенно не устраивала его. Этих денег не хватало даже отдать долги. Никаких подруг у него сейчас не было, и заводить с ними отношения не хотелось.

Приходя вечером после работы, домой, Евгений, тупо посмотрев на стену, пытался заниматься – давалось с очень большим трудом. Ни о каких спортивных занятиях уже даже речи не шло. Из – за всего этого, у него росла неудовлетворенность собой и твердое убеждение, что каждодневная езда на работу за копейки, а главное – работа от звонка до звонка – его уход с работы на 50 минут раньше – не в счет – не для него.

Он убеждал себя, что это временно, только, чтобы стабилизировать положение – но в душе понимал – это болото затягивает глубоко и безвозвратно. Через пару месяцев – Новый Год. А как он его встретит? А зимние каникулы? Куда он повезет жену и дочку, на какие деньги? Этих денег, что ему обещали, никогда не хватит – только может быть приодеться, да раз в месяц с женой в театр сходить.

С работой все решилось гораздо быстрее, чем он предполагал. Перед своим увольнением Евгений пару раз довольно жестко спросил у директора – Академика, судя по визитке, которую тот вручил ему, когда же он получит заработанные деньги?

Скоро-скоро – отвечал Академик последние три недели. Эти ответы его не устроили, и он стал проявлять нарочитое пренебрежение к делам. Не появился в свите Академика – пока его еще приглашали, во время приезда большого чиновника, ведавшего распределением денег на научные разработки. Да и дел для него на работе совершенно не было, последние дни Евгений откровенно скучал и занимался только языком.

Очередная идея директора – на этот раз отправить его в подвал, где была испытательная лаборатория – замешивать кубики для испытаний – работа лаборанта, которого перед этим уволили, была им однозначно отклонена. На следующий день его пригласила правая рука директора – шустрая иногородняя дамочка– специалист с КАМАЗа, живущая там же, в институте, и положив на стол акт о его опоздании, составленный задним числом, срочно направила его к директору – идите, скорее, разбирайтесь, а то сами знаете – три акта и увольнение.

Терпение Евгения тоже кончилось. Мало того, что без денег работает, так его еще и подгоняют! Пожурив директора – мол, к чему такие формальности – решили бы все сами, он, взяв у того со стола лист чистой бумаги, тут же написал заявление – завтрашним числом, впрочем – не терять же день, и решительно попросил подписать его сразу, что директор сделал с нескрываемым удовольствием, и сразу отдал в кадры – здесь их интересы совпали полностью.

Потом была еще небольшая эпопея с получением денег – всех ему, конечно, не дали, но большую часть он вытянул. Тоже мне Академик – кидала из - подворотни, вспоминал он свою беседу с главным бухгалтером предприятия! Когда он приехал в названный Академиком день, ему вместо оговоренной суммы стали совать какие-то гроши – мол, денег у института нет.

Евгений ясно и твердо – удивляясь самому себе – все-таки вместе работали – сказал, что с белыми и черными зарплатами, которыми вы здесь манипулируете, будет разбираться УБЭП, если в срок – сколько вы говорите ждать – две недели – он не получит деньги. Что те вели двойную бухгалтерию, уяснил он быстро. И звонить через день он не будет – через две недели и без напоминаний, извольте отдать.

К его удивлению, через две недели ему позвонили и сказали приезжать за деньгами – правда, нахимичили, конечно, расписав налог со всей суммы, хотя, как бывший руководитель Евгений понимал, что официальная его зарплата – в пять раз меньше. Но на это он махнул рукой – адвокаты у директора тоже не мелочь.

Почти сразу после увольнения Евгений позвонил по другому объявлению – требовался специалист по стройматериалам – он решил – подойдет. Тем более, что с год назад он уже встречался с этим парнем, ездил к нему на завод – он помнил объявление, оно повторяло предыдущее слово в слово. Заводик бетонных блоков, которым владел парень - бывший военный, располагался километрах в сорока от Столицы. За прошедший год на производстве произошли разительные перемены – оно оснастилось новым оборудованием, существенно расширилось, и стало работать значительно больше рабочих – они жили там же, при заводе, в каких-то подсобках.

Взяв с хозяина небольшой аванс, Евгений включился в работу по оптимизации производства, как от него и требовали. Включился с интересом, – возможность варьировать составами в производственных условиях была интересна любому специалисту. Дождавшись, когда закупят названные им материалы и добавки, Евгений провел заводской эксперимент, переведя одну из линий на новые составы.

Заехав на завод дня через три после этого, Евгений подробно осмотрел выпущенную партию, отмечая про себя, что получилось ничего. Конечно, это было еще сырое решение, требовалась доработка, корректировка составов в заводских условиях, но главное ему было понятно. Можно достичь большой экономии цемента и улучшить качество продукции.

Но разговора с хозяином не получилось – тот, разговаривая с Евгением в присутствии своего компаньона, категорически отказывался больше платить – мол, доведи все до конца, а там посмотрим, что у тебя получится.
- А мне к вам кататься на что? У дяди взаймы взять, что ли? – пробовал вразумить их Евгений.
- у нас все деньги потом получают, когда дело сделают, - отвечал директор.
- Вы меня со своими гастарбайтерами не путайте1 - парировал Евгений.

Когда разговор пошел на повышенных тонах, он прервал его – я на связи, - сказал, мои условия вы знаете – и ушел, не попрощавшись. Прождав их звонка с надеждой неделю, Евгений понял, что они ему больше не позвонят.

Ну что за люди, эти, которые с деньгами – возмущался Евгений – даже для себя потратиться им грех! Ежедневная экономия почти ста мешков цемента – что же тут размышлять! Нет, пусть будет перерасход – но дать денег вперед – да это же вымогательство, да ни за что! Не по понятиям это! Или, скорее те по другому рассуждали. Ага, сейчас он без работы, значит, денег у него нет, вот и купим его по дешевке – а он и продастся с радостью. Другие вот – продаются. Да, это было, половина гастарбайтеров, работающих на том заводе,– как с удивлением узнал Евгений, были инженеры.

Поскольку свободного времени у него теперь было достаточно, Евгений целыми днями стал заниматься языком. Регулярные занятия натолкнули его на мысль – а не попробовать ли зарабатывать на жизнь переводами? Язык, который он долго с перерывами изучал – был редкий, венгерский, ну сколько человек в Москве его знают – действительно знают, хотя бы на таком уровне как он – и сотни не наберется.

Кроме того, года три тому назад ему уже звонили по поводу переводов – был большой объем текста военной тематики – но он отказался. Значит, такой вариант заработка, в принципе, возможен – подумал Евгений.

Отказался тогда он потому, что в то время он уже работал исполнительным директором у Бандюка, и казалось на первых порах, ни в чем не нуждался. Отказался он и от предложения преподавать – два каких-то парня организовали совместное с Венгрией предприятие и хотели изучать язык. Впрочем, тогда бы он, наверное, и не смог бы переводить, да и преподавать тоже. Это в последнее время он взялся за обучение довольно настойчиво.

Обзвонив с десяток бюро переводов, и встретив отказ в двух местах, Евгений оставил в остальных свой контактный телефон и принялся высчитывать, сколько на этом можно заработать. Один лист, как он узнал, стоил 10$, , десять листов – 100$, сто листов – дальше воображение рисовало радужные картины.

И в самом деле – десять листов текста – неужели он не переведет за два-три дня? Должен, и без особого напряга, как ему представлялось. А занимался он языком действительно с удовольствием. Ему нравился этот редкий и трудный язык. Он уже прошел ту линию, за которой начинается понимание языка и без подглядывания в учебники, а ежедневные занятия вскоре стали давать результаты – работать стало легче, и он все больше и больше восполнял пробелы в обучении.

Впрочем, с деньгами как всегда, была большая проблема. До Нового Года оставался месяц, а их даже не предвиделось. Очень быстро закончились те немногие, что Евгений выбил с Академика и за отладку производства у этих жмотов. По его разосланным резюме – гл. инженер, гл. технолог – на директора он больше не обольщался – было молчание.

Впрочем, из одного места позвонили – как раз по его специальности, и объявили вежливо, что его кандидатура не прошла. Почему? – спросил он. Мне не объяснили – ответила девочка - кадровичка. Позвонив и поговорив со своей старой подругой, к которой он ездил на дачу – она ему была должна больше, чем он ей – при расставании он оставил ей свою черную Волгу – сейчас он ездил на зеленой, и встретив решительный отказ поделиться он понял, что на этот путь рассчитывать не придется и в дальнейшем.

Наступив себе на горло и позвонив Братцу – мол, у дочки день рождения скоро – подкинь на бедность – он столкнулся с еще более решительным отказом. Еще и прослушал лекцию о том, как надо правильно зарабатывать деньги, физически ощущая, как во время нравоучений с его мобильника снимаются ценные денежки. Один Дед, поворчав, принял в очередной раз к сведению, что у Евгения денег больше нет. Ты вкладывайся Дед, окупится сторицей, подогревал его Евгений, но Дед явно сильно сомневался в этом.

То ли ноябрьская погода навевала тоску, то ли очередная бесперспективность из – за потери работы, но настроение у Евгения было скверное. Отведя дочку с утра в школу и бодрым шагом, возвращаясь, домой, он смотрел, как оживает большой город, как толпы людей осаждают транспорт, многие пешком спешат до метро – раньше такого не было, столько людей пешком не ходило. И про женщин ему что-то давно не вспоминалось – "пустое брюхо к песням глухо" – вспомнил Евгений свои любимые стихи, и еще – "пойдешь с сумою по дворам, гоним жестокою судьбою". Только и осталось.

Он опять представил себе весь Мир, где-то ласково плещут волны, греет солнышко так тепленько, и вообще – где-то так хорошо и наверняка его только и ждут – ну уж вдовушки во всяком случае. Евгений опять призадумался, - почему он не может добиться стабильности? Ведь он такой упорный. Взять хотя бы то, с каким трудом получал партбилет.

Трудно это было даже на заводе, где Евгений работал, да и Советская Власть тогда была еще очень крепка. В молодом специалисте, конечно, все видели карьерные устремления, и из-за этого, путь к партбилету становился еще более тяжелым. Он вспомнил, сколько выступающих было против на собрании, когда кончался кандидатский стаж – ну да поезд уже тогда ушел – вернее, шел вперед его поезд под прикрытием сильного секретаря парткома – женщины. Так что раньше надо было палки в колеса вставлять! А так – пожурили старшие товарищи – да и ладно.

Да и работа на керамическом заводе, где его, молодого специалиста, скоро назначили начальником крупного цеха, работающего в три смены и насчитывающем почти двести человек, вместе с приданными солдатами стройбата, требовала большой ответственности. Ночами ему звонили, поднимали с постели – то оборудование ломалось, то люди ноги-руки ломали, и он мчался на завод, принимая управление от сменных мастеров на себя.

Или взять поступление в аспирантуру. В те времена, когда он учился, ведь не принимали просто так, первого пришедшего с улицы. Нужно было иметь целевое направление. В аспирантуре и учились, в основном, сыночки обкомовских деятелей со всех братских тогда республик, это направление легко получившие. В главке, куда Евгений пришел за ним, ему сказали – да Вы что! Вы еще мало отработали на производстве. У нас очередь на три года вперед расписана, директора заводов ждут! Но он все-таки добился – поступил!

Еще позднее, когда он, уже директор охранного предприятия, стал получать боевое оружие, и работать с ним, проверки шли одна за другой, что то же требовало немалого терпения и упорства.

Очень скоро он опять нашел работу – даже не успел взять разгон с рассылкой резюме. Позвонив в один НИИ, где он уже так же был год назад, и, напомнив о себе, он получил предложение приехать – переговорить. Профессор, заведующий лабораторией, старый, но еще крепкий, взял его старшим научным сотрудником. Ему на тот момент нужен был специалист по стройматериалам, которым, якобы и являлся Евгений, будучи кандидатом технических наук.

В эти же дни Дед съездил в гости к Братцу – приехал быстро, через денек, хотя собирался, вроде, дня на четыре. Рассказал, что, по мнению Братца Евгений – лентяй и бездельник, что не может продать его земли, что вообще ничего не может. Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения. Все – решил Евгений, Братец для меня – посторонний человек. Дед после визита был очень обижен. Было очевидно, что родня Дворняжки – жены Братца, как звал ее Евгений, пустой и необразованной секретарши его бывшей, сразу забеременевшей и прибравшей его к рукам, для Братца – это да, а Дед – нет.

Евгений горько усмехнулся и сказал Деду, что в последнее время в делах он и относился к нему как к прожженному барыге, верить которому – глупо. Еще он вспомнил свою беседу с его компаньоном – одутловатым банкиром – Бронштейном, носившим, впрочем, фамилию Стерлингов. Твоя задача – поучал как – то его Банкир – свести собственников земли и денег. За полного дурака они меня держат, что ли – искренне удивлялся Евгений – и кто им только деньги приносит?

Но других способов быстро разбогатеть он больше не видел. Работа научным сотрудником – пусть даже старшим, сулила тягостные каждодневные хождения на работу, и по внешнему виду его соседа по комнате – холодной и не обустроенной, заваленной всяким хламом, куда его поселили, он явно представлял себе, какое будущее его здесь ждет. Сосед – доцент, почитывающий в ВУЗе, бодрый еще старичок, одетый в засаленную куртку, носил с собой бутерброды, и, казалось, был вполне доволен жизнью.

В субботу, к вечеру, когда до Нового Года оставалось уже немного, жена собралась быстренько и сказала, что идет с подругой в театр.
- Если ты хочешь, можешь идти вместе с нами, заявила она Евгению, но того аж перекосило от такого предложения. Да и по тону, жены было ясно – не очень он нужен.
- Иди, куда собралась – примерно так ответил Евгений, и она, особо не задерживаясь, оставив его заниматься с дочкой английским, ушла.
- Ты скоро придешь? – спросила дочка вслед, но жена не ответила – торопилась.

Что себе позволяет эта женщина! – искренне возмущался Евгений в очередной раз, но не так неистово, как прежде.

Раньше, раньше он со злости мчался к проституткам или скликал свои старые проверенные кадры и устраивал хорошие кутежи в снятой на два-три часа совсем неплохой сауне. А то ехал к свахам, жаловался им на выходки жены, и, как правило, одна - две честных женщины приезжали к нему разок-другой. Не бесплатно, конечно.

А еще раньше… Можно было хватать на улице первую же девчонку, у которой был загранпаспорт, и ехать – ну в Будапешт. Других маршрутов в те времена Евгений еще не знал. Или даже взять девчонку там – венгерку, и проехаться с ней на арендованной машине по стране вдоль и поперек – было и такое, было.

Запомнилось, как девчонка, венгерка, не хотела идти купаться в горячее озеро, около Балатона, а он, снизу, брызгал на нее водой, на террасу, где девушка стояла, и звал ее, - иди же, иди! А она смеялась и отвечала, - нет, нет!

Причем, привозили ему девушку, как и положено, на высоких каблуках, в чулках и в очень короткой юбке. А возвращал он ее, через пару недель, совсем по домашнему одетой, в каком-то халате, на голове какая-то косынка, как у домохозяек, в тапочках каких-то. Веселое было время, веселое, даже не верится, что это все с ним было. Он ей звонил потом, в Будапешт, хотел еще на Черное море ее с собой взять, да она уже в той конторе не работала.

А сейчас! Без гроша в кармане – до далекой зарплаты оставалось всего 200 рублей, на которые еще надо прожить! Да и зарплата! На зарплату старшего научного сотрудника в 600$ со всеми надбавками и премиями девчонок не купишь!

А все его постоянные подруги – от них остались одни воспоминания. Даже вроде преданная Лариска – и та, после годового перерыва, разговаривая с ним по телефону, ответила на его предложение приехать, решительное нет. У меня ремонт идет, - объяснила. Но Евгений уже даже не удивлялся своим многочисленным потерям.

Позвонила, было, какая-то девчонка – спросила, - объявление давал?
- Давал-давал, подтвердил Евгений.
Насмотревшись в журнале «Знакомства» соблазнительных теток, он время от времени не жалел ни денег, ни своего времени – подъезжал в одну знакомую контору в центре города и размещал объявления о знакомстве для женщин.

Объявления звучали так: женатый мужчина спортивного телосложения – нет, не спортивного. После того как одна девчонка сказала ему это, он перестал писать спортивного. Ну, просто женатый желает познакомиться для длительных отношений и все такое. Без коммерции. Но звонков было очень мало – Один-два после публикации и только половина из них по делу. Звонили и мужчины с непристойными предложениями, но это Евгений решительно отвергал.

Так вот, позвонила какая-то девчонка – я по объявлению – куда подъехать, скажи адрес, но со мной муж.
- Подъезжайте к метро – встречу, номер машины такой-то – сказал Евгений.
- Еду, - ответила она.

Но что-то в тот день не сложилось. То ли он долго менял свечи в машине руками дежурившего на стоянке сторожа, то ли он сам не понравился – какая-то девятка с затемненными стеклами остановилась рядом с ним и стояла некоторое время, пока Евгений, как обычно, прогуливался рядом с машиной. Он всегда выходил из машины, когда останавливался больше, чем на минуту.

Словом, он уже забыл, когда у него была женщина, не считая, жены, конечно.

Значит, без денег он никому не нужен, убедился на этот раз твердо Евгений. А что остается тогда – ухаживания, что-ли? Рассказывать какой-то женщине, что она самая лучшая и красивая из всех, подарки какие-то дарить, да еще водить ее куда-то! Нет, это просто нереально! Даже, если бы и хотелось. Но, помимо отсутствия денег и свободного времени, на ухаживания у Евгения не было ни малейшего желания. Ни малейшего. В постель бы сразу завалиться – это да- размышлял он, - а там, если понравится, то и погулять можно, и про любовь рассказать, да и шоколадку купить не жалко.

Вот разбогатею! - скрежетал зубами, сидя с дочкой в разных комнатах – она играла на компьютере, а он якобы занимался, – вот разбогатею, тогда оттянусь! Разбогатеть – но как? На Братца – это стало очевидно, рассчитывать не придется точно. Деньги за те немногие участки земли, которые Братец умудрялся продавать, проплывали мимо Евгения прямиком в карманы жиреющей Дворняжкиной родни – каждый раз, привозя Братцу деньги от Банкира, он видел там ее мамашу. На зарплату – нет, не нагуляешься.

Качество питания его значительно ухудшилось. Где Текилы, которые он раньше себе позволял? Давно нет! Макароны с жиденьким слоем тертого сыра для запаха да на подсолнечном масле – это да. Гречка еще, ну и так далее. Картошка в мундире тоже. Евгений оценил ее вкусовые качества и удивлялся, как это он раньше мог без картошки в мундире-то? Да и капуста квашенная – килограмм за 50 рублей – на неделю хватит, да как вкусно!

Словом, все та же мысль – каким же образом можно разбогатеть – не давала ему покоя. Кошелек найти, что-ли? Но Евгений видел глаза многих людей, идущих ему навстречу, а бомжи так откровенно высматривали – не валяются ли где денежки? Так что, если кошелек где и лежал, его давно подобрали.

Ограбить кого? Да нет, слаб он для этого, даже не то, чтоб слаб, а просто, если Евгений чувствовал, что он не прав, он действовал нерешительно и неуверенно – не было в нем природной наглости. Он считал себя порядочным человеком, а порядочный человек возьмется за нож, за ствол, только если твердо уверен в своей правоте – так он думал. А может быть, просто страх – набегут ведь, ласты склеят – страх сдерживал его. Лучше уж так, потихонечку.

Но трусом он не был точно. Нерешительным – да. Ведь не побоялся он схлестнуться с Бандюком - чувствовал свою правоту – хотя представлял, что его ожидает, впрочем, не до такой степени. То, что ему придется отсиживаться в Англии – этого даже в кошмарном сне он не видел. Да и кроме этого, были случаи себя проверить.

Один такой Евгений помнил хорошо, правда, тогда он был моложе. Это было в августе или сентябре, в его любимом и доступном тогда Новом Афоне. Ревел сильный шторм – ворочало большие камни – большие, не мелкие, и море отступало так сильно, так далеко от берега, что казалось, до уровня волнорезов, там, где они заканчивались в воде.

Он стоял на пустынном пляже – вокруг не было ни одного человека. Ну, давай – сказал себе Евгений, на людях и смерть красна. Ты попробуй так, без людей. И он вошел в бушующее море, стараясь не удариться об оголяющиеся камни, на которые его несло отступавшей волной. Ну вот, смог – сказал он себе тяжело дыша, минут через двадцать выходя на берег.

Позже, уже когда дорога в Афон была заказана, в Лазаревском, сменившим на долгие годы Афон, он уже играючи заходил в бушующее море под восторженные взгляды женщин. Там ему не было страшно. Там не было таких выступающих из воды камней, было много людей, и всегда находились мужчины, следовавшие его примеру.

Да, девочка, вернулся в мыслях снова к жене Евгений. С тобой, за твои проделки, я обязательно рассчитаюсь. Дай только срок.

Домой он приходил усталый как собака – на работе его нагрузили сразу по полной – не то, что у Академика, у которого делать было решительно нечего. Он садился в обшарпанное старое кресло, среди какого-то хлама, который регулярно натаскивал в комнату Дед, рядом складывал свои пожитки – мобильник, словари, учебники по языку, записную книжку и пытался размышлять – каким же образом можно повлиять на ситуацию, чтобы он, а не она влияла на него.

Что там говорили классики, которых он когда-то учил? От меньшего – к большему, от простого – к сложному, важно добиваться пусть небольших, но регулярных успехов – и где они, эти успехи? Кстати, по последним разосланным резюме так никто и не позвонил – отметил для себя Евгений.

Я не должен гадать жена, где ты – в театре или в постели с кем-то, опять он вернулся в мыслях к тревожившему его. Ты должна быть рядом со мной все время – ведь я не хожу в театр без тебя. Почему ты считаешь возможным поступать так? Эх, что же вы, бабы, не поддержите прекрасного мужчину в трудную минуту! А, выбирайся сам! Он часто говорил себе эту фразу в последнее время.

С его работой старшим научным сотрудником все решилось гораздо быстрее, чем у Академика. Отработав с неделю от зари до зари, включая и субботу, и внеся существенный вклад в составление годового отчета, Евгений услышал от завлаба – профессора, что стиль его работы того совершенно не устраивает. Дескать, компьютером Евгений не владеет, что было неправдой – Word к тому времени Евгений знал достаточно хорошо, что загружает молодых инженеров, а не работает сам, как думал он, профессор, - это было чистейшей правдой.

А среди инженеров был один паскудненький молодой аспирант, на которого Евгений пару раз цыкнул по привычке, чем, конечно, нажил себе врага. Так тот шустренький аспирант считался правой рукой завлаба и при случае напел тому, все что можно. И после настоятельных многократных предложений профессора подумать, стоит ли дальше работать, Евгений без всякого сожаления сказал, что с Вами не стоит, и на следующий день написал заявление.

Наутро Дед затеял покраску пола лаком. Сильный запах не давал ему заниматься, и Евгений собрался и вышел на улицу прогуляться. К жене не пойдешь же после таких ее выходок! Без особого энтузиазма он направился к стоянке, где стояла его машина. Какое-то время уйдет на чистку ее и места от снега – наметил план Евгений, а там посмотрю, что дальше.

Управившись с этим делом, и отогнав машину к дому, он продолжил бесцельный маршрут пешком. Вот здесь недалеко – спортзал, где он столько тренировался. Но там теперь он чужой, то есть, конечно, его поприветствуют, даже пригласят в парилку, но тренироваться он не сможет. А без этого заходить туда ему – в душе все еще бойцу, было стыдно и неудобно. Подходило время что-нибудь попить – пива, решил Евгений.

Зайдя в относительно приличную кафешку, он взглянул на ценник – 50 рублей стоило самое дешевое пиво, и вышел. Дороговато для него. Пройдя немного дальше, и для приличия поглядев на сок, продающийся в киоске, Евгений зашел в дешевую пивнушку. В пивной двое одиноких мужчин по углам тянули пиво и Евгений, взяв бутылку Балтики №3, пристроился у окошка. Мимо проходил народ, поглядывая в окна пивнушки. Евгений вспомнил, как и он сам неоднократно так же проходил мимо, поглядывая на эти окна с некоторым пренебрежением.

Люди были, в основном, просто одеты, видимо большинство были жильцы окрестных домов, вышедшие за покупками. Значит, место, где можно пристроиться, мне нашлось только в пивнушке – констатировал он. Что же, многие нашли здесь свое место. Но спиться он как раз не боялся. Двадцать лет беспрерывных тренировок выработали в нем стремление к здоровому образу жизни. Не спеша, потягивая пиво, и глядя в окно на проходящих людей, Евгений припомнил аналогичный случай, случившийся с ним год назад.

Тогда он так же, в поисках, как убить время отправился куда-то за город, один, купив по дороге вкусной колбаски, водочки немного и помидоров, кажется. На любимой машине, разумеется. Заехав куда глаза глядят через какой-то гадкий грязный городишко с трубами и надписью на воротах – асфальтобетонный завод (близко к его специальности) и в итоге заехав в какой-то лесок он основательно забуксовал, едва свернув с дороги – и тридцати метров не проехал.

Ну и ладно, потом буду выбираться, решил Евгений, оглядев поляну. Достав бутерброды и стограммушку, он с поспешностью и очевидным удовольствием выпил и с большим аппетитом умял еду. Так, нужно выбираться. В машине, которую он тормознул на дороге, был опытный водитель, который, оценив обстановку, аккуратно, не газуя, выкатился на дорогу.

Евгению и толкать, почти не пришлось. Да, есть мастера своего дела, - отметил он, - я бы сам не скоро вылез. Прижав на этот раз аккуратно машину к обочине, он развел приличный костер и долго подкладывал туда дровишки, пока совсем не стемнело. Даже и уезжать не хотелось. Культурно провел время, в общем. Грязь от буксовки, оставшаяся в салоне, очень долго напоминала ему об этом дне – помыть салон машины на мойке он долго не мог, а сам и не собирался.

В этот раз даже ехать, никуда не пришлось. Во-первых, в машине была капля бензина – только завестись и до ближайшей заправки, а во-вторых, ни денег на походный обед, ни настроения не было. Да и без какой-нибудь девчонки ехать для него было – ну совсем не интересно.

Погуляв на улице еще пару часов, Евгений вернулся домой. С женой он помирился в тот же вечер. И в самом деле, чего цепляюсь к женщине; ну подумаешь, сходила с подругой в театр – Евгений звонил подруге и дотошно расспрашивал – что смотрели да где сидели. Та, зная его повадки, подробно все изложила. Все сходилось. Огорчив жену рассказом об увольнении, Евгений, как мог, обнадежил ее своим намерением стараться искать себе дело дальше. Повинился за свои наезды, в общем, помирились на этот раз.

Для поднятия боевого духа, время от времени Евгений позволял себе помечтать – а что же будет, когда он внезапно разбогатеет? Иногда мечты уносили так далеко, что сердце начинало так учащенно стучать, порции адреналина впрыскивались в кровь, и хотелось вскакивать и бежать осуществлять желаемое! Ах, да – пока не разбогател – охлаждал себя Евгений, но так не хотелось возвращаться обратно из этого возбужденно- эмоционального состояния!

Так что же он бы стал делать? Опыт последних лет подсказывал – во-первых, надо надежно вложить деньги – в недвижимость, конечно. Ну, для начала, квартирку в Москве – двух – или трехкомнатную, не очень дорогую, но желательно новую. Ремонтик там, тоже не очень дорогой, так только, обои новые наклеить да пол лаком покрыть, и мебелишку туда, само собой разумеется.

Ага! Одна квартира есть! Для оформления надо привлечь, только, знакомого адвоката – того, дорогого, с помощью которого Евгений отбивался от Бандюка. Для надежности. Дальше – давно ему хотелось иметь на Югах свою квартирку. В том же Лазаревском. Там было несколько высотных домов, каких-то уж очень уютных, с хорошими большими лоджиями, на которых Евгений так любил спать жаркими летними ночами. Так что же, вот двухкомнатную квартирку в таком доме, этаж седьмой-восьмой, что бы не мешали летние вечерние гуляющие да играющие дети.

Только обязательно, что бы с лоджией, с большой, просторной – там были такие, Евгений их видел. Ложу надо будет хорошо, что бы южные ливни – а он их очень любил, особенно когда стена-стеной, не мешали наслаждаться жизнью. Ну, дверью железной оборудовать квартиру тоже надо, что бы можно было оставлять ее надолго, мотаясь в Москву и не беспокоясь за сохранность.

Впрочем, один знакомый крепкий дедок, у которого Евгений останавливался несколько раз, у него был в тех краях – ему смело можно поручить присматривать. Из мебелишки туда – так, только необходимое. На Юге и так хорошо, хоть на полу спи. Да, поправлять здоровье, загорать у моря – святое дело! Правда, в последнее время в тех краях стало слишком много народу, ну да что делать.

Опять-таки, девчонки. Несколько сладких романчиков у Евгения там случались прежде, причем женщины были – ну совсем не плохие! Несмотря на его нелюдимость и некомпанейность, желающие познакомиться с ним, находились. Не сказать, что бы много, но три – четыре хорошие встречи у него были. Он даже, благодаря знакомому извозчику, подружился с завидной местной невестой. Она была худощавой женщиной его лет, живущей вместе с сыном, и владела аж двумя квартирами в разных домах.

Он ездил к ней довольно долго, и она совсем не прочь была оставить его у себя насовсем. Но у Евгения к тому времени уже была дочь, да и почему-то, как женщина она ему совсем не нравилась. Такое с ним бывало – вроде всем хороша, а вот не нравится, и все тут! Расстались они плохо – Евгений даже не хотел вспоминать об этом. Итак, для отдыха на Юге, считай, квартирка то же есть, а что же еще?

А еще, если уж на то пошло, нужна квартира и в Будапеште, да, да, в Будапеште! Он, все-таки довольно много раз там был, иногда жил по три месяца – были же времена – сейчас даже не верилось! За то время, пока там был, Евгений уже более–менее сносно разговаривал на их языке, много путешествовал, снимал квартиры, брал напрокат машины – осваивался, словом. В том числе и жилье присматривал между делом, ну а как купить?

Будапешт ему нравился. Во-первых, пусть начальное владение редким языком, сразу настраивало венгров доброжелательно – очень мало, кто из иностранцев говорил на их языке. Во-вторых, обилие термальных бассейнов – открытых и закрытых, в которых можно купаться и зимой и летом, для такого сибарита, каким был Евгений в те годы, было просто клад. Старые своды купален, видевшие еще римлян и турок, прямо с отпечатками истории на камнях – то ли с щербинами от пуль, то ли с разводами от минеральной воды, вызывали у него живой интерес.

Неторопливый разноязычный разговор людей сливался под каменными сводами в приятный успокаивающий гул, непрерывно висевший в воздухе, куда еще добавлялось постоянное журчание воды. Он вспомнил, как однажды жарким вечером сидел в гостях у знакомых на огромном балконе, увешанном цветами, и потягивал не то Уникум, не то коньяк, и сквозь заросли красных цветов посматривал вниз. С последнего этажа высокого дома хорошо была видна набережная Дуная, по которой мелкими огоньками – дом, к тому же стоял высоко на горе – текли автомобили. Да, что-то вроде этого.

Ну, конечно, на счет и там и там надо будет положить достаточно денег, что бы квартиры содержать, да и на жизнь что бы хватило в случае чего. Кстати, счет в хорошем Будапештском банке у него был открыт до сих пор - на нем лежало десять долларов. Ну и наличные, доллары конечно, куда-нибудь под паркет засунуть, как НЗ. Вот и все - недвижимости хватило бы, больше не надо! Сколько бы на это ушло? Скажем, тысяч 220 зелени. Вполне бы уложился. Не бог весть, какая сумма, бывает у людей и побольше!

Машину заменить надо на новую - это обязательно, - мечтал дальше Евгений. Но и здесь бы не шиковал. Нравилась ему новая Нива - ну эта, Шевроле которая. Вот на нее бы и заменил! И по городу ездить хорошо, и в лесок, если с ружьишком, свернуть можно. Да, и ружьишко! Два своих раздолбанных ружья надо обязательно поменять на нарезной карабин и помповое. Тоже не очень дорого будет стоить.

Помог бы кто, Сорос, что-ли? – вздохнул он. Венгр ведь, по происхождению, вспомнил Евгений. Зная, что все венгерские фамилии имеют какое-нибудь значение, он принялся склонять его фамилию, пытаясь определить ее смысл. Но многое зависело от первоначального произношения, можно было называть на несколько ладов, а он не настолько хорошо владел языком, чтобы сразу определить правильное.

А что еще он стал бы делать с деньгами, что? Приоделся, бы конечно. И себя, и жену одел бы с ног до головы. Глядя на жену со стороны, он отмечал про себя, что одета она слишком просто, бедно даже. Какие-то простые юбки, простые кофты. Ну и себя, конечно, не забыть. Заменить нужно практически все. Все было старое и износилось, обтрепалось, стерлось и потускнело. Из новых вещей были только недорогие джинсы с рынка, да ботиночки осенние, купленные совсем недавно, как последняя пара – со скидкой. Да куртка еще, в каких охранники ходят, теплая, правда, приобретенная вместе с женой то же на рынке. Так вот, куртку эту поменять на роскошную кожаную дубленку – в первую очередь. Ну и все остальное понемногу.

Еще из неисполненных желаний осталось бы хорошо отдохнуть, для разгона месяца два полежать у какого – ни будь далекого теплого моря. Просто отлежаться. Он так примерно и поступил три года тому назад в Тунисе. Из двадцати дней, которые Евгений провел там, первые пятнадцать он просто лежал. До обеда – на пляже, после обеда – в номере, отсыпался, отлеживался, и совершенно ничего не делал. И после ужина почти сразу отправлялся спать, и засыпал, кстати, отлично.

Отдохнув так дней пятнадцать, только последние пять дней он стал выползать в далекий восточный город, многому, удивляясь, что видел, но не успел посмотреть и десятой части. Особенно ему нравилось ходить по длиннющей ухоженной набережной, интересно было смотреть на людей, в основном арабов, европейцев в городе было мало.

Да, так вот просто отлежаться пару месяцев, что бы появились силы и желание двигаться, преодолеть это оцепенение, постоянную усталость и сонливость.
Ну а после, хорошо бы просто так поездить с семьей, посмотреть мир, ребенку и жене его показать, все рассказать, где чего, попробовать блюд всяких, того и сего интересного.

Ну, и женщины, конечно, про них Евгений чуть не забыл! Как же без них – то! Купить, для начала, пяточек. Честных женщин, конечно. Ну и менять их потом периодически. Раньше, когда была возможность, он не оставлял надолго таких женщин. Одна из таких честных платных женщин была у него с полгода, в лучшие времена. И обходилась не так уж дорого, но без денег ну никак не могла обходиться. Была даже готова встречаться в долг, дескать, потом отдашь, но отдашь обязательно!

Отличная, надо сказать, была подружка. Евгений только облизывался, вспоминая ее. Высокая, фигура красивая и толк в этом деле понимала. За ее модельную внешность он дал ей кличку Кукла Барби. Инициативная была, с выдумкой. Даже в белье женское как – то раз намеревалась нарядить его, но он отказался, скромно сказав, мол, а мускулы куда, спрячу, немного польстив себе, любимому.

Другая такая же знакомая, попроще правда, была у него относительно недавно, но тоже года два прошло с тех пор. С ней они встречались месяцев семь - восемь. Терпеливая была женщина. Сносила всякие выходки Евгения, вроде снижения оплаты за услуги. Но без денег – тоже никак не могла! Еще называться подружкой претендовала!

- Слушай, - говорил ей Евгений, ну зачем ты с меня берешь деньги? Все равно ведь не так много. Ну, какая же может быть дружба за деньги? Ты ведь не очень нуждаешься!
- Мне до тебя ездить далеко, на бензин много трачу, - отвечала она.
- Так ты на метро приезжай, зачем машину через весь город гоняешь! – парировал он, но она только хмыкала в ответ. Эта занималась коммерцией и ездила на хорошей машине. Евгений даже предлагал ей поехать с ним в отпуск в Венгрию на ее красивой машине, да та отказалась.

Расставался он с ними твердо и решительно. Все – говорил, не желаю с платными шлюхами иметь дело. Потом, правда, удивлялся, где все его подружки? Чего это с ним никто не дружит?

Так вот, когда деньги будут на кармане, с девушками будет ну полный порядок, в этом Евгений не сомневался ничуть.
Даже, когда первоначально когда отлеживаться придется, и то женщину надо будет взять обязательно с собой, решил он, так, для массажа восстановительного только, ну и для компании, что бы не скучно было.

Только тут важно не ошибиться, как тогда, с Капитаншей. Первый раз, когда он ее увидел, - ее прислали из службы знакомств, - он просил подобрать девочку для поездки на Юг, Евгений просто завизжал от восторга. Высокая, стройная блондинка, ноги от шеи – просто, облизать тут же! Да к тому же, оказалась капитан милиции.

- Ты когда – ни будь, лежал на капитане милиции? – спросила она его, когда он улегся на нее в первый раз.
- Не приходилось, - ответил он честно.

Поехать то, они поехали, но поездка эта, превратилась для него в сплошной кошмар! Во первых, на третий день она заявила, что она лесбиянка, и что бы он больше к ней не подходил, да еще и подговаривала его снимать для нее красивых девушек, во вторых, тут же истратила на шмотки все колхозные деньги, который Евгений неосторожно поручил ей охранять, и ему пришлось срочно звонить своему заму в Москву, что бы тот выслал еще. А в - третьих, она любила загорать голышом, и недовольному Евгению все время приходилось отгонять мужчин с того места, где они располагались, якобы в одиночестве.

- Это нудистский пляж, - объявляла она, увидев подходящее место.
- Да какой это пляж, вон люди ходят! - пробовал возражать он, но она не слушая, раздевалась.
Вздохнул он спокойно только тогда, когда привез ее в Москву, и сдал с рук на руки ее мамаше.

Впрочем, он одернул себя – слишком увлекся мечтаниями.
И все-таки, а что же еще, кроме недвижимости, отдыха и женщин? Тренироваться, конечно! Он бы сразу возобновил тренировки – те, настоящие, спортивные, до седьмого пота, когда тренированное тело начинает тебя слушаться, и ты сам чувствуешь, что идет и удар и движение и уход. Да, и движение и удар, и легкие, почти незаметные, но надежные уклоны и уходы.

Но если на деньги у него еще оставалась какая-то надежда, ну, найдет где-нибудь или еще что ни будь вроде этого. Вот сегодня нашел десять рублей, новенькие даже – то на такие тренировки, на то, что он сможет еще вволю тренироваться, когда заслуженный тренер – а у него был великолепный тренер – призер Мюнхенской Олимпиады, неоднократный победитель Союза, да и всего-то старше его лет на двенадцать, тренирует только его. Так вот в то, что он снова войдет в бойцовскую форму, сможет реально противостоять на ринге молодым бойцам – вот в это он уже твердо не верил.

И дело было вовсе не в возрасте. Он бы смог. Просто не было у него такой возможности. Даже если предположить, что с деньгами будет полный порядок, то время – для этого надо столько свободного времени! Только войти в тренировочную форму – не бойцовскую еще, тренировочную, пока даже не одевая перчаток, нужно не меньше трех месяцев! Что бы заново почувствовать удар, втянуться в режим непрерывных тренировок, набить кулаки – на это нужно не менее полугода постоянных тренировок.

Евгений с тоской смотрел на уличные плакаты, где были изображены бойцы – в это время как раз проходил какой-то крупный турнир, и наметанным глазом сразу оценивал их, определяя, где настоящий и опасный боец, а где не очень. И сильно завидовал им, поскольку он знал этот пьянящий дух боя, и состояния после него, когда все позади, когда с чистой совестью можно посидеть в парилке, восстановиться. В спортзал он не заходил уже год. И хотя знал, что ему там будут рады, пригласят попариться, но не заходил. Он уже – не боец.

Это вскоре и подтвердилось. За два дня до Нового Года, после дневных мотаний по городу, Евгений, уже вечером заехал, за женой – они договорились купить новый ранец ребенку в подарок. Дочь, услышав, что едут за ее ранцем, засобиралась с ними. Набродившись по дешевой азиатской ярмарке, и купив у каких-то пьяниц недорогой, но яркий ранец, чем-то приглянувшийся дочери, переплатив явно, отчего продавцы чуть было не запрыгали от радости – как же так можно радоваться из-за каких-то двухсот рублей – еще удивился Евгений, они все вместе уселись в машину и стали выезжать со стоянки.

Доехав до поворота, Евгений, по своему обыкновению не встал в общий ряд, а начал объезд по второму ряду впереди стоящей машины, которая тоже начала движение. Справа сзади раздался скрежет – ах, так и сяк, мелькнуло у Евгения в голове,- задел!

Выйдя из машины и обойдя ее с другого борта, он увидел длинную, но неглубокую царапину на своей задней двери. Из той машины вышел плотный парень. Евгений, махнув рукой, мол, ерунда, направился, было к своей машине, но тот, другой, грубо и нагло стал окликать его, мол,- куда, стой!

Евгений хотел было ответить так же грубо, по своему обыкновению, но почему-то не сделал этого – устал, что ли за день – девятый час ведь уже. Тот, второй, подойдя ближе, неожиданно справа ударил Евгения по губам. Рассек, не сильно, только-только до первой крови. И тут же
профессиональным движением повалил Евгения на асфальт.

Евгений вскочил, но тот, второй, не отпуская его, наклонился вперед и держал руки Евгения так, что тот то же вынужден был наклониться с вытянутыми вперед руками. Борец – вольник, только сейчас начал соображать Евгений. Подсев чуть на правую ногу, он из такого неудобного для боксера положения, с наклоном туловища вперед чуть ли не до земли, с захваченными противником руками, несколько раз с правой, преодолевая сопротивление держащей его руки, снизу ударил по наклоненному также лицу крепыша.

Сильных ударов, из такого положения, конечно не получилось. Но достаточных, что бы тот, второй, сразу с силой отбросил Евгения от себя, да так, что тот, не удержавшись на ногах, опять упал. Но уже отработанным движением тут же перекатившись через спину и вскочив на ноги, уйдя тем самым от рванувшегося было на него противника, и сам пошел вперед на теперь уже пятившегося вольника.

Подойдя почти на расстояние удара, он услышал сзади рядом резкий крик жены, – Евгений, остановись! На мгновение он замешкался, и увидев слева сзади совсем рядом чей-то силуэт, полуобернулся. Рядом стоял патрульный милиционер, за ним, поодаль, остановилась патрульная машина, битком набитая милиционерами, которые, впрочем, не торопились выходить из нее. Ну, родная милиция – хранительница тут как тут, как раз, когда надо! - пронеслось в голове у Евгения.

- В чем дело, что тут происходит? – спросил патрульный – молодой парень, обращаясь к Евгению.
- Да ничего, все в порядке – ответил тот.
- Вы не пьяны? – спросил милиционер.
- Да нет, не пьян, вот с женой еду, ответил все еще стоящий лицом к противнику и вполоборота спиной к менту Евгений.
- Откуда едете – спросил тот.
- Да вот, с ярмарки!

Ответ, видимо, удовлетворил мента – больше он вопросов не задавал, а вольник, забежав за патрульную машину, что-то принялся оживленно объяснять ментам, размахивая руками. На этом стычка и закончилась. Подойдя к своей машине, Евгений отправил жену с дочкой домой своим ходом. Он знал – предстояло длительное и нудное ожидание милиции – теперь гаишников. Тот, второй, влез в свою машину и до приезда группы разбора из нее больше не вылезал. Другие водители, как обычно, равнодушно обтекали почти сплошным потоком их стоящие рядом машины.

Анализируя позже, как же он мог пропустить удар, когда на тренировках легко уходил от брошенного в голову в упор теннисного мяча, Евгений отметил внезапность нападения, и конечно же, освещение. Ну да, он стоял лицом к фонарям, которые слепили ему в глаза. Да, из – за этого то же, решил он, в противном случае ушел бы от удара просто на автомате. Впредь надо быть поаккуратнее.

Да-а, опять приключения, сплошная романтика.
Время от времени Евгений сравнивал себя с двумя своими сверстниками, которых, впрочем, не видел одного уже лет десять, а другого, так лет шесть.

Первый был тренер, у которого он тренировался какое-то время. Так себе тренер, самый плохенький был из всех, а было их за двадцать лет тренировок с десяток, не меньше. Так вот тот, породистый рослый немец, в начале девяностых уехал к себе в Германию, оставив здесь жену и ребенка.

Первое время, как слышал Евгений, он работал где-то маляром, но быстро ассимилировался и через год уже занимал какую-то должность, связанную со спортом. Еще Евгений слышал, что тот женился, и по его представлению превратился в преуспевающего бюргера. Сытый сейчас, холеный, отдохнувший, по курортам наездившийся –завидовал ему Евгений. По женщинам, наверное, сильно ударяет. Спит в своем доме с женой, на машине хорошей ездит, одет, конечно, барином. Словом, другая жизнь, и на дорогах тот, конечно, не дерется.

Другой его сверстник, уже наверняка доктор наук, пока еще не профессор, но уже точно доктор. Тот заканчивал докторантуру еще тогда, шесть лет назад, когда Евгений по старой памяти заехал на кафедру, где защищался сам и где работал какое-то время. У этого жизнь, конечно, победнее первого, но он имеет стабильную и уважаемую работу. Ведь он не сильно напрягается на кафедре – то, с молодежью.

Словом, эти двое были на порядок выше по своему положению, чем он сам, и чем дальше, тем разрыв между ними только увеличивался.

Очередная работа нашла себя сама в эти же дни. Ему позвонили по размещенным в прессе резюме, и предложили должность начальника строительства небольших магазинчиков – что-то вроде прораба, на семьсот долларов.

Человек должен знать точно, когда ему хорошо, к чему следует стремиться. Собравшись с мыслями, Евгений пытался вспомнить, когда же ему было хорошо, однозначно хорошо. Он вспомнил - давно это было.

Хорошо ему было тогда, после института, когда он стал регулярно ездить отдыхать в Новый Афон. Сначала один, а чуть позже стал брать с собой подругу. Наличие рядом подруги уже придавало уверенность и ясность действий – как раз то, чего в последующие годы явно не хватало.

Дикая природа вокруг, силы и желание залезть повыше – в горы, и сказочные красоты там – разрушенная крепость Анакопия на горе, поднимаясь на которую можно было по дороге пропустить стаканчик – другой вкусного домашнего винца, купленного не дорого у старух – грузинок. А там, наверху, усевшись на большие камни, рассказать своей спутнице –вот, видишь старый город, видишь, как заросли башни и стены высоченными столетними смоковницами.

- А вот это дерево называется лавровишня, ты когда-нибудь ела лавровишню, хочешь, сорву тебе гроздь?
- Конечно, сорви! - смеясь, отвечала подруга, и ему приходилось лезть на высокое дерево.

Немножко размяться на вершине горы упражнениями, выпить еще припасенного вина и съесть на двоих головку домашнего сулугуни, купленного внизу, разрезая его хорошим по тем временам охотничьим ножом. После этого, не торопясь, спускаться вниз, даже когда темнота опускается на горы, объясняя забеспокоившейся подруге – ерунда, ты же со мной, не бойся, у меня вот и нож есть – посмотри, какой красивый!
- Все-таки, пойдем быстрее, - отвечала она.

А и в самом деле, не было ни капли страха – так только, если на змею в темноте наступить. Но те же должны отползать – слышат ведь – люди идут. Даже встречая местных абреков с ружьями поздно вечером в горах, Евгений, ни капли не стесняясь, просил дать пострелять своей спутнице – ему оружие в руки не давали, и после меткого выстрела, перерубившего дерево пополам, довольные друг другом, легко и непринужденно расходились. Времена, правда, были другие.

Ах, сколько еще интересного было там, в горах! Один паровоз чего стоил! Да, паровоз, на вершине горы, на котором лет сто назад возили к побережью ценные породы дерева, тот же самшит. Разрушенная, но легко угадываемая узкоколейка, паровоз, весь изрешеченный пулями, полуразрушенное здание станции, что-ли, на которой еще сохранился барельеф – 1912 год.

А заброшенные сады! По какой – то причине люди бросили свои дома и уехали, и они, полуразвалившиеся, высоко в горах, с заросшими, но все еще плодоносящими садами, стояли сами по себе, - заходи, угощайся сливами и грушами!

Или колодец с серебряной водой на соседней вершине – это на вершине – то высокой горы колодец! Красота! А реки, горные реки прямо с мелово –изумрудной водой, в горах стремительные, а внизу, загороженные запрудой, разливающиеся в пруды с плавающими в них огромными рыбинами!

Или позже, уже хорошо за тридцать ему было, в середине девяностых годов, сняв, благодаря своей фирме шальные деньги, когда он начал кататься в Венгрию – то же с подругой, разумеется.

Да, тогда, видимо, был самый приятный момент в его жизни. Евгений хорошо помнил его. Дело было жарким летним вечером, когда они вдвоем, поднявшись на гористую часть Будапешта, и расположившись там на каком-то памятнике, просто так, сидя и смотря вниз на яркие огни, на красочный непрерывный поток машин, текущих совсем рядом, внизу, по набережной Дуная, болтали о хорошо проведенном вечере.

Оставив свою взятую напрокат у знакомых машину, недалеко, метрах в тридцати, до этого посидев в какой-то очередной корчме, где им только что играли на скрипке, какие в те года они посещали десятками, уже месяца полтора бывшие к тому времени в этой интересной стране, хорошо отдохнувшие и на Балатоне, и на втором, еще более живописном озере на границе с Австрией, и даже заплывавшие туда на маленьких смешных электрических лодочках – да, вот тогда, на памятнике, он вдруг сосредоточился и сказал себе – ведь как хорошо! Как интересно! Какой я важный! – с машиной, с женщиной, со снятой на два месяца небольшой домашней гостиницей, деньги – есть, не бог весть сколько, но хватит! Да, тогда!

Потом было еще много приятных моментов – уже около сорока ему было. Взять тот же отдых на Юге, в Лазаревском с двумя женщинами сразу – одну он нашел там, а вторая подруга подъехала позже. Ну, подружились и развернулись же они!

Хорошо было, бесшабашное непрерывное веселье! Уставал только Евгений – две тетки, все-таки, хорошо, еще помогали, подменяли его, друг дружкой занимались, а так бы совсем никаких сил не хватило.

Были еще приятные моменты, но уже какие-то мимолетные, быстро проходящие и не запомнившиеся, и такого, что бы так, как тогда, в Венгрии, больше не было.

Братец не позвонил на Новый Год и не поздравил ни отца – Деда, ни его, и Евгений твердо для себя решил – с Братцем – все, баста!

Неприятно, конечно, было осознавать это окончательно. Ведь сколько он, Евгений, сделал для того, что бы тот чувствовал себя богатеем! Сколько миллионов отмыл ему через подставные фирмы, не имея ни гроша за это, так только, на бензин ему кидали, слушая лишь речи Братца – мол, наше все это, семейное.

Мешками возились деньги туда-сюда. Прямо мешками, мешков пять-шесть грузилось в одну машину, и вперед. Оружие тогда ходило между ними – левое. Каких стволов только не было! Какие-то браунинги, ТТ, револьверы. Официальное разрешение они получат чуть позже. Романтики, конечно, было – хоть отбавляй! Сколько рисковал Евгений, отбиваясь от всяких бандитов, ведь и охраной он занялся тогда, когда возникли серьезные наезды на фирмы Братца, торгующие на тот момент нефтью.

С бандитами были тогда первые серьезные стычки. Евгений вспомнил один такой эпизод, когда взволнованный Братец прибежал к нему, Евгений сидел с двумя своими сотрудницами на пару этажей ниже – обозначал самостоятельную фирму.
- Там – у меня на этаже люди какие-то с оружием ходят!
- Я посмотрю – ответил Евгений, засунув за пояс газовый пистолет, бывший под рукой, другого ствола не было, который выпирал через тонкий свитер у него на животе.

На этаже Братца – а он занимал целиком длинный большой этаж с двумя десятками кабинетов, бесцеремонно распахивая двери и держа правую руку в карманах, кто брюк, кто куртки, бродила пятерка здоровых ребят.
- В туалете тоже нету – услышал Евгений голос одного из них.
- А что это вы здесь делаете, заходите в этот кабинет, поговорим – сказал, подойдя к ним Евгений.

Те, не сводя глаз с выпиравшего на животе у Евгения пистолета, зашли все пятеро в просторный кабинет Братца и уселись по другую сторону большого переговорного стола, руки из карманов не вынимая. К Евгению подошел еще один их сотрудник – надежный был мужчина, охотник, и сел рядом с ним против той пятерки. Двое их, значит, стало.

Старший из пятерки, достав какие-то ксерокопии и положив их на стол, сказал – нефть вам поставили, а рассчитаться – вы не рассчитались. Братец, по обыкновению, пытался кидануть кого-то.
- Оставьте бумаги – разберемся – ответил Евгений.
- Срок вам – пять дней – сказал старший. Оставив бумаги на столе, пятерка дружно снялась и быстро испарилась.
Разводили ситуацию уже менты, привлеченные по настоянию Евгения, ну и он крутился с ними, обучался.

Или другой случай, когда, взяв в банке крупный долларовый кредит, Братец попросту кинул их, не желая возвращать деньги. Служба безопасности того банка – все бывшие и действующие сотрудники милиции, как имел возможность убедиться Евгений, читая их удостоверения, когда они приезжали к нему домой, принялась разыскивать Братца. А поскольку тот был прописан по адресу Деда, как и Евгений, то все вопросы были обращены сюда.

Евгений не стал грубо отшивать их, а повел с ними тонкую игру, убеждая и путем подтасовывания фактов доказывая, что Братец давно с их деньгами уехал заграницу, и что искать его следует там. Называлась даже конкретная страна его пребывания. Евгений предпринял ряд предосторожностей – прекратил вести разговоры с Братцем с домашнего телефона, перед тем, как заехать к нему, долго плутал, определяя, не едут ли за ним, и проинструктировал соседей на предмет разговоров о Братце.

Через какое-то время интенсивных поисков, банк принялся менять собственников, и оставил их в покое. Братца они так и не нашли. Тогда, в середине девяностых, на фоне всеобщей неразберихи, такие номера еще сходили с рук.

Не то, что денег, а и слова благодарности от Братца Евгений так и не дождался. Тот даже не знал о том, что Евгений так прикрывает его, вернее, делал вид, что не знает - так ему было удобней.

Еще вспомнился Уфимский нефтеперерабатывающий завод – Евгений ездил туда, возил многомиллионные авизо, наводил мосты с парнем, начальником отдела договоров, что ли. Застрелили его потом, парня этого. Братец же, с подачи своей Дворняжки, решил, что ни к чему делиться нажитым, вернее, накраденным добром.

Сначала он забрал у Евгения хороший джип, на котором тот катался где-то с полгода, а потом и заявил – я от вас с Дедом отделяюсь, это все – мое. Нахапал тогда Братец, надо сказать, немало. Одних работников у себя с полсотни держал, челяди всякой, поваров даже. Ну и Евгения все пытался запрячь в обслугу.

Но, Евгений стал проявлять самостоятельность, с охранной фирмой отошел от Братца, заплатив немалую сумму – не сам давал, а Братец взял у него из сейфа, доверял ему сильно тогда Евгений. Еще потом, в дальнейшем, сближались по делам они несколько раз, последний раз – с землей вот.

Братец понимал, что надежность, которую давал ему Евгений, он больше нигде не найдет. Но привычки Братца обманывать всех и вся на каждом шагу не оставляли Евгению шанса спокойно работать с ним. Это до первых денег. Как только с помощью Евгения, как обычно внесшего существенный вклад в дело, Братец хапал какие-то денежки, он тут же забывал о Евгении, и на фоне мышиной мордочки Дворняжки набегала вся ее родня – дольщики.

Ну да, так насчет работы! Буквально за день до Нового Года Евгению позвонили и предложили работу – руководить строительством небольших магазинчиков. Он и не думал, что его возьмут – он, все-таки не строитель, но небольшого роста живчик – работодатель с хитрыми глазками – дядька лет шестидесяти, почему-то вцепился в Евгения, и после некоторых формальностей – встречи с главным инженером и подвоза дополнительных документов – его взяли.

Ну и работенка же это оказалась! Звучало все просто – проводи тендера, выбирай подрядчика, объезжай объекты и контролируй строительство. Контролировать – это он особенно любил.

Действительность же оказалась куда прозаичнее. Хотя тендеры Евгений и проводил, выбирать ему не давали, а указывали на выигравшего тендер. Кроме этого, бесконечная беготня по согласующим инстанциям, была, безусловно, очень утомительна. Где-то вопросы удавалось решить с ходу, установить добрые отношения, посредством выделяемых шефом подношений, конечно. Где-то – от ворот поворот – надо было напрягаться, искать подходы, а на обещанные семьсот долларов этого как – то не хотелось.

Но опытный руководитель Евгения – тот дядька с хитрыми глазками, как потом выяснилось, двадцать лет отработавший в КГБ – то-то Евгений почувствовал что-то знакомое в его повадках, совершенно не давал расслабиться и гонял Евгения в хвост и в гриву, разок использовав даже в качестве курьера. Правда, после того, как Евгений твердо сказал, что если его еще раз используют курьером – будет последний день его работы, тот стал остерегаться без особой подготовки обращаться к нему.

Но дел и без курьерства было невпроворот. А главное, что особо вызывало неприязнь Евгения – так это отношение населения районов, где строились модные на то время маленькие магазины. Население решительно протестовало против пересаживания своих выращенных березок и развертыванием строительства у себя под окнами. Построите тут винный магазин – сдадите в аренду выходцам с Кавказа – звучало все, конечно, грубее – нам этого не надо!

Начало строительства первого магазина как-то закрепилось, а второго – нет, после массовых, до двухсот человек сборов жильцов – к великой радости Евгения, толпа сковырнула забор, разнесла просто, а милиция стояла и не вмешивалась. Ну и правильно, зачем с народом воевать! За день до этого Евгений вместе с шефом и двумя деловыми ребятами его лет на хорошем джипе – подрядчиками строительства, устанавливали забор – не сами, конечно, а руками прораба с бригадой из десяти человек.

Устанавливали втихую, заранее подготовив все, как войсковую операцию. Кран, машины с бытовками и забором, рассредоточенные по окрестным улицам, стояли и ждали команды, а рабочие, с невинным видом бродили через дорогу. На все про все, шефом было отведено сорок минут – уложились в два часа. Выходившие потихоньку из домов жители возмущались, призывали к совести, некоторые к ним обращались с вопросом – вы русские?

Несколько людей, признав его шефа, уже отметившегося ранее на строительстве стройгородка в квартале отсюда, и так же безжалостно сметенного жильцами, принялись стыдить его – как же так, Вы обещали ведь не строить ничего здесь больше? Кроме того, по мере вхождения Евгения в дела выяснилось, что больше половины необходимых документов нет – нет даже ордера на строительство – среди жильцов нашлись грамотные специалисты, быстро разобравшиеся в ситуации и разъяснившие ее другим. А быть ни при чем во время разборок с жильцами Евгению не удавалось. Гадкий шеф все время теребил его, скромно стоявшего среди толпы – мол, разъясняйте населению.

Да я разъясняю! – пробовал, было отмахнуться Евгений. Ничего Вы не разъясняете, стоите в сторонке, молчком, будто Вас не касается! – продолжал наседать шеф. Уж не думаешь ли ты, - мелькнуло у Евгения, - что я за твои гроши еще с народом воевать буду, это гораздо дороже стоит! Да и население, быстро разобравшись, кто где, обращалось к Евгению с требованием прекратить строительство, а одна бабулька, так очень даже неприлично, чем сильно обидела ранимого Евгения, которому и без того было просто стыдно.

Первый месяц такой работы подходил к концу, вызывая у него тоску – неужели этим и придется заниматься в обозримом будущем? Было, правда, еще одно предложение, то же из строительной компании, но уже впрягшийся в работу Евгений не отреагировал на него должным образом, так, заехал только, узнать, что к чему.

Да еще между делом, получив какую-то сомнительную справку об окончании языковых курсов, забросил ее вместе с хорошим коньяком тому Дядьке-Венгру, через посредника даже, не дождавшись его самого. В возможность поездки Евгений уже не верил, но был благодарен Дядьке за мощный импульс, заставивший его снова взяться за язык, и коньяк был благодарностью за это.

Да еще Братец на днях заезжал – не застал Евгения дома, по телефону поговорили. Никаких денег, Братец, конечно, не привез, все на Дворняжку свою давно истратил. А дни становились все светлее и длиннее, напоминая об идущем вперед времени, о приближающемся лете, несущем в себе столько нового и интересного, особенно для тех, у кого водились денежки!

Евгений все больше впрягался в работу, подружился с нужными людьми в Управе и прочих контролирующих организациях. Он как-то упорядочил свое рабочее время, умудряясь к обеду управиться с делами и даже вздремнуть часочек-другой после. Время от времени, он стал позволять себе, как и раньше, заходить в простенькие ресторанчики пообедать – без всякого шика, конечно, бизнес-ланч только, иногда и рюмочку пропустить.

Что-то я давно без женщины – все чаще стал размышлял он. С женой сейчас отношения были ровные, так, цапались, как обычно, для моциона, женушка, как обычно отбрыкивалась от отработки супружеского долга, и Евгений, почувствовав некоторую стабильность и небольшие деньги в кармане, целенаправленно занялся поисками новой подруги.

Он разместил несколько объявлений о знакомствах и собирался даже сходить на почту, узнать – что это за почтовый ящик предоставляют для переписки? Письма от женщин почитаю – радовался заранее он. Да и в фирмочку надо будет съездить – которая знакомствами занимается, пусть подберут кого ни будь.

Подобрать надо будет только подходящую девушку– не так, как в последний раз, где ушлая, правда симпатичная хозяйка как давай пачками присылать Евгению проституток каких-то! Так ни с одной женщиной он тогда и не подружился, деньги зря потратил только.

Как-то вечером, когда он в сильную метель шел на собрание в школу к дочке, совсем неожиданно, ему позвонила какая-то девушка – я по Вашему объявлению о знакомстве. Сквозь вой ветра было плохо слышно, но, разобравшись, в чем дело, Евгений сразу пригласил ее к себе и продиктовал свой адрес, включая подъезд – этаж. Она спросила, кто еще будет в квартире – да Дед мой старый, но он не помешает, он телевизор смотрит непрерывно у себя в комнате.

- Приезжай, жду с нетерпением!
- Приеду к девяти часам – ответила девушка.

После собрания, как назло быстро закончившегося, Евгений зашел на свою стоянку, почистил машину и место для нее от наметавшегося снега, и отправился домой – ждать гостью. Остаток вечера он просидел у самого окна, было холодно, сквозь щели постоянно задувало. Евгений пытался заниматься языком, все время посматривая на часы – ну где же она, чего не едет? Сейчас бы в горячей ванной лежать – согреваться! Поближе к десяти часам вечера ему стало понятно, что никто к нему сегодня не приедет.

Потом потянулись трудовые будни на новой работе. Пронырливый шеф умудрялся так загружать Евгения, что о спорте или занятиях языком опять пришлось забыть. То есть, когда Евгений приходил после работы, он брал в руки учебник, читал даже что-то там, не воспринимая совершенно ничего и ничего не откладывая в памяти. Каждодневная рутина, эти непрерывные согласования, поездки по объектам, перебранки с подрядчиками – хитрый шеф набрал каких-то южан, и посредством Евгения постоянно подгонял их, подгоняя заодно, и его самого.

Несколько раз поговорив с шефом по поводу повышения зарплаты, и ничего не добившись, Евгений решил, что надо присматривать себе что-то еще, более денежное и менее обременительное. Подходил к концу второй месяц работы на этом месте, а все, что удалось отложить на летний отдых, по которому так соскучился Евгений, составляло двести долларов. Да, так не скоро разбогатею! – размышлял он в периоды короткого отдыха.

Тут еще Братец заехал, похвалился, дескать, нахапал еще землицы – уже оформляется, и к Евгению – не хочешь - ли поработать по продаже? Но к удивлению Братца, Евгений ответил решительным отказом.
- Если хочешь, что бы я работал на тебя – плати вперед за полгода, хотя бы тысяч пять зелени положи на стол, а то бесплатно работать на тебя надоело – внятно и ясно объяснил Евгений и продолжил – у тебя как работать, так наше все, говоришь, наше, а до дележа доходит – нос воротишь. Я даже не могу съездить поохотиться к тебе на твои земли – не пускаешь меня со своей Дворняжкой.
- Ничего я вперед не дам, зарабатывай сам, если хочешь, - ответил Братец.

Братец, заняв у Деда под бешеные проценты всю Дедову заначку, укатил заниматься своей землей дальше. Теперь и надежды быстро разбогатеть не осталось – загрустил Евгений.

Был, правда, в этот период и обнадеживающий момент. Как всегда, неожиданно позвонил Дядька-Венгр, и пригласил Евгения на очередное собеседование. На этот раз его захотел увидеть Начальник.
- Будьте при галстуке, конечно, приезжайте немного пораньше , мы с Вами побеседуем – напутствовал Венгр. Приехав в указанное время, Евгений получил от него ценные указания – так, ничего нового, все это уже проходили, и посмотрел переделанное Венгром резюме. Ну и написал же Дядька – и свободное знание языка, и многочисленные международные контакты, и длительное проживание в Венгрии, молодец, словом!
- Это Вам, - скромно сказал Евгений, поставив на пол внушительный пакет.
- У нас тут подношения не приветствуются, – ответил Венгр, указав на принесенный Евгением пакет, чем очень удивил его. Вдвоем они прошли через приемную, в которой почему-то сидело человек пять солидных дядек, и смотрели на них, в просторный кабинет Начальника.

Тот вышел из-за стола, поприветствовал. Состоялась беседа ни о чем, в которой Евгений держал себя свободно и говорил по существу задаваемых вопросов. В ходе беседы он с удивлением узнал, что его кандидатура рассматривается на должность главного специалиста зарубежного центра.

Начальник все расспрашивал, представляет ли Евгений, как функционирует предприятие, сможет ли, в случае чего починить электричество? Что это за должность такая, завхоз, что - ли? – озадачился Евгений, но виду не подал. После собеседования, Дядька-Венгр, сидя вдвоем с Евгением у себя в кабинете, явно довольный, закурил и сказал ему – ну вот, осталось только пройти самого главного.

- Бог ты мой, еще кого-то – мелькнуло в голове у Евгения.
- Да, кстати, увещевал Венгр, - если по какой-то причине не пройдете, Вам может быть предложена другая должность, и в другую страну – техническая – завхоз там, или заведующий канцелярией – как на это посмотрите? Вопрос сильно озадачил Евгения, и он ничего не сказал. Ну, с женой посоветуетесь, решите – ответил за него Венгр. В общем, ждите, пока работайте, стройте свои магазинчики.

На почту Евгений таки не поленился, сбегал – арендовал на полгода почтовый ящик – еле денег хватило. И тут же стал размещать свои объявления в прессе в разделе «знакомства» - не часто, а раз в четыре дня, как и рекомендовали. Объявления носили решительный характер – регулярные встречи, строго без коммерции со стройной женщиной не старше тридцати пяти лет.

Неужели будут отвечать – мол, приходи, я жду, или скажи только, как к тебе доехать! Нет, наверное, напишут всякие гадости, вроде – как Вам, женатому, не стыдно предлагать какую-то ерунду честным женщинам, да еще без материальной поддержки! Через недельку пойду смотреть – чего там есть, в ящике-то! – размышлял довольный Евгений.

Через неделю, к великому его разочарованию, в ящике не было ни одного письма. Да и по размещенному объявлению в глянцевом журнале с прямым номером телефона – сотового, конечно, тоже никто не звонил. Погода сейчас такая, скверная, конец зимы, все-таки – успокоил себя Евгений – вот потеплеет, солнышко выглянет – объявятся, никуда не денутся.

И точно, буквально через день, когда так ласково светило уже почти мартовское солнышко, позвонила какая-то женщина – голос был приятный.
- Я по вашему объявлению.
– По какому? – уточнил Евгений.
Как раз в это время он размещал очередную рекламу по преподаванию венгерского языка для начинающих – так не хватало еще перепутать!
- Знакомства – ответила она.
- А! – записывай адрес и приезжай – взял быка за рога Евгений.
- А у Вас разве не будет ко мне вопросов? – спросила женщина.
- Да какие вопросы, пока не увидим, друг друга, вопросов не будет – обнадежил он.
- А это ничего, что я другой национальности?
- Ничего-ничего, был бы человек хороший, - ответил Евгений, а сам подумал – что это за национальность такая, негритянка, что ли?

Кореянка, наверное, или чеченка. Интересно, какие они, чеченки? Договорились встретиться на следующий день. Но с утра она перезвонила – это так неожиданно, я перезвоню после выходных. Ладно, подумал Евгений, но на всякий пожарный ввел ее номер в память мобильного телефона и код присвоил – z. Как перейти на русский он не знал.

В тот же день позвонила еще одна девушка.
- Мне восемнадцать лет, - сразу объявила она.
– Хорошо, что не шестнадцать, – ответил Евгений.
- У меня есть еще подруга двадцати семи лет!
- Совсем хорошо, вдвоем и приезжайте, часикам к шести вечера, встречу вас в метро, в центре зала.
- Но я живу, – она назвала другой конец Москвы.
- Ну, а квартира-то здесь, рядом, зачем мне ехать на другой конец города - объяснил Евгений.
- Я Вам еще позвоню – ответила девушка обиженно.

Что-то я не то делаю, - стал размышлять сразу после разговора Евгений,- ехать за ними, что ли надо, да в баню вести? Но так ни денег не напасешься, ни времени, не те времена сейчас, жалко, уже вторая встреча срывается.

Однако какой хороший глянцевый журнальчик-то оказался! С зарплаты пойду, дам еще одно объявление – две девушки позвонили, уже того стоит – твердо решил Евгений.

На работе шеф взял какого-то крепкого парня, прораба, очень делового и хваткого, немного помладше Евгения. Ну, этот скоро меня потеснит, недолго видимо, здесь осталось работать. Опять искать работу, опять сидеть без денег! И Венгр не звонит что-то, пропал – взгрустнул он.

Предчувствия не обманули. После взятия прораба Евгений проработал еще с неделю, после чего гадкий шеф сказал.
- Передайте дела, а с вами мы расстаемся.
- Хорошо, - Евгений заблаговременно подготовил монолог о своих финансовых претензиях, который сейчас спокойно и изложил. Сошлись на половине запрашиваемой им суммы, что вполне устроило Евгения.

Суета мартовских праздников очень быстро съела все его немногочисленные сбережения. Это заставило Евгения без всякой раскачки запустить очередные объявления о поиске работы. Делал он это посредством старого техникумовского приятеля через Интернет, и знание венгерского указал, не забыл. Ну, кроме того, и просто разослал объявления в прессу на вырезанных газетных бланках.

Не отдохнул даже совсем, - сетовал Евгений, - а уже искать! Надо будет еще в кадровое агентство зайти, рядом которое. Менеджер – кореянка внимательно выслушала Евгения еще раньше, когда он там был, и обещала помочь правильно составить и разместить резюме.

Да еще с ходу он съездил на одно собеседование – так, консультант какой-то, правда, вроде даже по специальности – керамика. Евгений считал себя крупным специалистам, ведь он три года отработал на керамическом заводе по распределению, да и его диссертация была по этой теме. Обновить надо только немножко знания, но это можно. За два месяца работы у Академика он запоем читал специальную литературу – благо у того в институте была небольшая, но хорошая библиотека – чувствовал, что пригодится вскоре.

Через неделю доехала до него и та женщина, неизвестно какой национальности.
- Встретьте только меня у метро – попросила.
Кореянка оказалась. В роскошной дорогой шубе, ухоженная и стильная. Не пара мне – вздохнул Евгений, мне бы кого попроще. Но не стушевался.
– Садись, давай, - кивнул ей в сторону машины.
И сам быстро уселся первый – встречались они недалеко от школы дочери, все – таки, вдруг увидит кто. Ну, поехали? – спросил. Она, немного помявшись, поинтересовалась.
- А как насчет защиты?
- С защитой, с защитой, - успокоил Евгений.

Пока ехали к дому, инструктировал ее. Итак, дома старик – отец, но он не помешает, я зайду первый – ты заходи за мной, а то квартира жены недалеко. И высадив кореянку на противоположной стороне улицы, стал заруливать во двор. Неожиданно зазвонил мобильный – мне надо срочно домой, извини – сказала Кореянка. Не понравился! – огорчился Евгений, ну надо же, не понравился! Даже как ее зовут не узнал!

После этого случая, он сходил на почту, но в арендованном почтовом ящике, уже третью неделю не было ни одного письма. Гадкие, меркантильные бабы! - только и возмущался Евгений. Весело весну встречаю, нечего сказать!

Немного денег удалось заработать переводом с венгерского – позвонили из бюро переводов, куда он обращался с предложениями. Это был технический патент на двенадцать страниц, довольно сложный текст с техническими терминами, и Евгений справился с ним за неделю, к своей великой радости. А сыночек жены набрал текст на компьютере, за деньги, конечно, бесплатно он и пальцем не шевелил.

Ну вот, отдохну недельку – другую, и опять за работу, если еще повезет, конечно. Опять работа, опять за какие-то копейки – вздохнул Евгений. Ведь Мир такой большой! Может, снова попробовать за рубеж уехать? Но последняя его поездка в Англию развеяла все иллюзии. В таком большом мире места ему пока не находилось. Культурные англичане предоставят необходимые условия для нормальной работы? Ха-ха, какой же наивный дурачок он был!

Англия, как потом проанализировал Евгений, была его третьей попыткой уехать с надоевшей порядком Родины.

Первая попытка была, неосознанная еще тогда, в венгерские времена, когда с жиру бесящийся Евгений подумал, - а не жениться ли мне на венгерке и остаться там? Сказано – сделано, он стал посещать тамошние клубы знакомств, благо, начальное знание языка позволяло. Да и сил на это было достаточно – в те времена он проводил там по два – три месяца ежегодно.

Одна из таких контор оказалась очень даже ничего. Там собирались люди разного возраста, они усаживались за одним большим столом, установленном на открытом воздухе , в уютном внутреннем дворике, пили чай, беседовали. Они производили впечатление большой и дружной компании, все хорошо знали друг друга, и на следующие выходные собирались куда-то на пароходике покататься. По мнению Евгения, они уже забыли, зачем встречались.

После этих посиделок он получил много писем, но не прочитал их даже, только знал, что они пришли. Ему пришлось съехать с того уютного места, где он проживал, и на чей адрес писали, из-за ссоры с хозяевами, венграми – те все так и не давали оговоренную напрокат машину. Мало заплатил им в тот раз Евгений. Наверное, тогда был реальный шанс остаться там.

Другой раз он затеял отъезд после того, как выгодно продал свою фирмочку, с доходов которой он катался, и долго не мог никуда устроиться. Лет пять назад это было. Та еще эпопея была! В те времена расплодилось много контор с заманчивым предложением по иммиграции в Канаду. Вот Евгений и решил – поеду туда!

Основательно взялся за английский – это послужило серьезным стимулом на долгие последующие годы. Объехав несколько фирм, он остановился на одной, с солидным блестящим офисом, с милицией на вахте. Заправляла там всем симпатичная тетка, деловая, какой-то непонятной восточной наружности, канадским иммиграционным офицером назвалась.

- Да, вы подходите, собирайте бумаги, готовьтесь к интервью, учите английский - объявила.
- Мигом выучу! - обрадовался Евгений.
Еще и репетитора подсунула, шустренького такого – Майклом представила, Миша потом оказался. Дорогущий был репетитор, но Евгений больше пары занятий с ним и не выдержал, понимая, что тратит большие деньги впустую. Так вот, целая эпопея сначала была со сбором документов.

То милиция никак не хотела давать нужные справки, то в трудовой книжке записи были не те – пришлось Евгению собственноручно исправлять – благо разные печати были под рукой. Всей семьей готовились. Дочке уже тогда года три с половиной было. Заплатив огромный аванс – еще оставались деньги от продажи фирмы, Евгений с подготовленным и переведенным пакетом документов отправился в посольство.

Охранник выкликнул его фамилию одной из первых из длинной очереди, что внушало оптимизм. Ну, сейчас быстренько сдам, и собираться можно – обрадовался Евгений. Но документы у него не приняли. Как всегда, пасынок помог – на него не хватило какой-то справки. И почти сразу после этого, та блестящая контора испарилась. Просто испарилась, в один день.

Позже были вызовы в какой –то отдел по борьбе с организованной преступностью, где Евгению, показав израильский паспорт той деловой тетки разъяснили, что никакая она не Райт, а так, Варька Райдачник, шлюха Алма-Атинская. Таких, как Евгений, в тот раз набралось сотни две. Потом была эпопея с ее поисками самим Евгением – в милицию он не верил, как верить, когда та на вахте стояла – охраняла.

Он обратился в детективное агентство. Варьку быстро нашли, она уже сидела в другом месте в такой же конторе. И после встречи с прикрывавшими контору чеченцами, детективы быстро слиняли. У тех в милицейских верхах оказалось сильное прикрытие.
- Жди разборок, - предупредили его детективы.
- Что за беспредел, грабят среди белого дня! – возмущался Евгений.

Так его денежки и плакали! Еще потом долго он рассчитывался с тещей, которая внесла часть денег. Съездил, в общем.

Третий раз – в Англию, он ездил позапрошлым летом. Но эта поездка была вынужденной. Схлестнувшись с Бандюком, у которого Евгений после Канадской эпопеи почти три года работал исполнительным директором охранной фирмы, и обложенный со всех сторон продажной милицией, которая в открытую рекомендовала ему – рассчитайтесь с владельцем, Евгений, в порыве метаний подумал – а не отвалить ли?

Тем более, что светила совершенно реальная статья – экономическая. Прегрешений у него и в самом деле было много. Во-первых, у него, как и у любого руководителя всегда можно было при желании накопать что-то, а во-вторых, Евгением было допущено по халатности и наивности столько ошибок, что и на пятерых бы хватило. Взять хотя бы ведение двойной бухгалтерии фирмы и сдача отчетности по ней Бандюку, с которой тот и побежал прямиком к операм.

Видя, что дело принимает серьезный оборот, Евгений подумал, - а не отсидеться ли мне пока за рубежом – там не достанут, руки коротки. Сказано – сделано. Он сбегал в контору, которая бойко рекламировала отправку на работу за рубеж на работу, и на оставшиеся от Бандюка денежки решил подписаться под такую поездку. Миловидная девушка с сильным украинским акцентом, предложила на выбор несколько стран – Англия, Греция и Южная Корея.

Он остановился на Англии – все-таки язык знаком.
- Вы вряд ли пройдете собеседование в посольстве – огорошили его.
- Но я же ездил много по заграницам, - удивился он.
- Ваши два последние штампы в паспорте – Египетский и Тунисский, для них ничего не значат. Поезжайте в Грецию.

Но он все-таки прошел собеседование и получил красивую визу в свой паспорт – такой у него еще не было.
- Но мы можем предложить Вам только рабочие специальности – особого выбора у Евгения не было.
- Поеду на рабочие, - пришлось ему согласиться.

Он представлял себе уютный коттеджик человек на четверых, отдельную маленькую чистую комнатку для себя, работу на каком ни будь рыбном заводе и приличные заработки. Заодно и язык подучу, - размышлял Евгений. Не откладывая дела в долгий ящик, он покидал в спортивную сумку то да се и полетел. Верная Лариска его провожала, платочком помахала на прощанье.

То, куда его поселили, сразу развеяло радужные надежды – бомжатник, какой – то, для бичей,- как потом выразился один украинец. Одна большая комната в маленькой вонючей гостинице, на восемь кроватей в ряд, кажется, грязная, захламленная, заставленная пустыми бутылками. В таких условиях Евгению еще не приходилось останавливаться. Даже будучи аспирантом, и выезжая со студентами на картошку, он размещался куда как в лучших условиях.

На следующий день ему сказали – ждите, за Вами приедут. Время выезда из номера – блок – комнаты, как она называлась, заканчивалось в двенадцать часов дня, но даже из такой гадкой комнаты уходить не хотелось – некуда было идти. Просидев часа четыре в маленьком холле, и так никого и не дождавшись, Евгений подумал – а ну ее, эту Англию, поеду - ка я домой, вроде там спокойнее стало. Благо, обратная дата вылета была открыта. Доехав в Хитроу, он со спокойной душой уселся на самолет.

В Москве стояло жаркое лето, был июнь в разгаре. Дед уже переставил мебель, подвинув диван Евгения почти вплотную к телевизору, и явно его не ждал. То, что он зря вернулся, Евгений почувствовал почти сразу – его усиленно разыскивали. Непрерывные звонки по телефону и в дверь наглядно свидетельствовали об этом. Он был в плотном кольце. Отойдя из квартиры ненадолго к жене, Евгений услышал телефонный звонок, и взволнованный голос Деда, – к нам милиция ломиться. Приезжал аж подполковник – Бандюк явно не поскупился. Немедленно явиться и все такое, куда – оставил Деду записку.

- Отъеду – кА я еще раз, попробую там зацепиться – сказал Деду вечером Евгений.
- Пробуй, - Дед не возражал.
Да, они продали дачу, на эти деньги Евгений и катался. С огромными осторожностями на этот раз, ожидая в аэропорту ареста, он повторно полетел в Англию. На этот раз его не встретили, и он самостоятельно, прождав предварительно три часа, нашел в центре Лондона вполне уютный небольшой отельчик и связался с русскими прохиндеями, ведающими распределением на работу – сказал, где его искать.

Через день подъехал шустрый высокий молодой человек. В разговоре с ним Евгений пытался разузнать, что за работа ждет его, и высказал пожелание остаться здесь – попросит убежище. Высокий связался со старшим по телефону и передал ему слова Евгения.
- Ну, к этому надо готовиться – ответил тот, придумать легенду, вызвать русскоговорящего адвоката. Может, поедете, пока поработаете – предложили ему.
- Ладно, поеду, поработаю – ответил Евгений – не готов был он тогда так вот сразу и оставаться.

Несколько дней, пока тянулись поиски места, он по нескольку раз в день перезванивался с длинным прохвостом, и много гулял по Лондону, осматривал его. Город ему очень понравился. Поразило только огромное количество темнокожих.

Не менее одной трети, а то и более так называемых Лондонцев, были негры да индусы с пакистанцами. Целыми днями он с удовольствием гулял по набережным Темзы, этой стремительной полноводной реки, прицеливался, кстати, не зашвырнуть ли туда свой загранпаспорт, и, заодно сравнивал ее с набережными Дуная.

И там и там было очень красиво, но здесь – размах куда больше. Москве – реке, с ее набережными было до этого далеко. Обедал он в небольших кафешках. Поразило его так же большое количество нищих на улицах города, причем среди них было много молодых парней, со своими одеялами лежащих на мостовых, некоторые с вполне довольными лицами улыбались прохожим. Тут же работники благотворительных организаций раздавали листовки с указанием мест, где можно было переночевать и поесть.

Евгений хотел взять такую, на всякий пожарный, да ему не предложили. А женщины! Гуляя по набережным Темзы, он ловил на себе взгляды женщин, некоторые ему откровенно улыбались. В Москве такого не было. Эх, мне бы отоспаться, да отъесться, да денег побольше, хотя бы пивком угостить ее чтобы было! - только и вздохнул Евгений.

Первый раз его отправили на работу под вечер, ехать надо было всю ночь, что бы к утру быть на месте. Длинный посадил его на автобус. Но до этого, днем еще, он познакомился с бывшим соотечественником, и это знакомство надолго врезалось в его память. В тот вечер его должны были отправить на работу, и в ожидании этого, набродившись по городу, и сдав сумку в камеру хранения на автобусной станции, Евгений зашел в скромное кафе, стоявшее недалеко от автовокзала, пообедать. Заказав яичницу с беконом, он обратил внимание на веселого парня с длинными волосами, приветливо помахавшего ему.

Во время разговора Евгения с официанткой, тот, видимо, быстро определил, кто откуда.
- Привет, садись ко мне, угощайся пивом, - пригласил Длинноволосый.
- С удовольствием!

От пива Евгений не мог отказаться, хотя всегда настороженно относился к таким случайным знакомым, и, как правило, не шел на контакт с ними. В ногах у парня стояла большая сумка, в которой, как оказалось в дальнейшем, было полно банок пива. Евгений сел к нему за столик, познакомились. Парень, его звали Глеб, рассказал, что вечером он уезжает из Лондона – домой.

- Я тоже вечером уезжаю, - хмуро сказал Евгений.
- Да, а куда? - оживился собеседник.
Глеб непрерывно доставал следующую банку пива, как только оно у него заканчивалось, и весело рассказывал, что живет он постоянно в Амстердаме, что у него там есть ресторан и квартира, что он был женат на русской иммигрантке, да развелся. Что в Лондон он приехал сегодня утром на автобусе через тоннель, да вот, позвонили ему из его ресторана – нужен он там очень, вот, поздно вечером он и решил вернуться, даже не оставшись переночевать.

Странный какой – то, - подумал Евгений. Спешить было некуда ни тому, ни другому, и они разговорились. Длинноволосый пил непрерывно, а Евгений мало – не пилось, что – то, настроения не было никакого. Уезжать неизвестно куда, на какую – то ферму, из ставшего знакомым и такого интересного Лондона, совсем не хотелось. Глеб рассказывал дальше, что из Москвы он уехал уже давно, в конце семидесятых, с родителями, сначала в Израиль, а потом перебрался в Амстердам.

Еще и паспорт свой достал, показал.
- Я его недавно постирал, правда, - объяснил, улыбаясь, он. Синий паспорт и в самом деле был весь мятый, жеванный какой – то, но буквы все читались хорошо. Виз никаких не стояло, видимо, не требовались.
- И как тебя только пропустили, с таким паспортом? – поинтересовался Евгений.
- Ну а ты то, как здесь, что делаешь? – спросил Глеб, наконец, у Евгения.
- Да так, в батраки, видимо, подаваться придется, - ответил тот.
- Ну, ты, видимо, имеешь в виду, что ищешь работу здесь, а у тебя есть, по крайней мере, вид на жительство? – предположил Глеб.
- Нету у меня никакого вида, - зло ответил Евгений, и так же достав из кармана свой паспорт, показал его Глебу. – Туристическая виза только. Глеб посерьезнел, и принялся подробно расспрашивать.

Евгений коротко рассказал о себе, и объяснил, что на Родине, его, скорее всего, ждет уголовное дело, возбужденное по экономическим статьям, и что бы избежать этого, приехал сюда, в Англию, отсидеться, да и поработать.
- Да, трудный ты себе путь выбрал, - сказал Глеб. Сейчас тебя, кандидата наук, гнилой лук отправят на ферму перебирать.
- Лук? - переспросил Евгений, но Глеб, не отвечая, продолжил.
- Мне то же несладко приходилось, когда я в Амстердам переехал, даже унитазы мыл первое время, - объяснил Глеб.
- Наверное, проще там было бы отбиваться, - предположил Евгений.
– Проще, - подтвердил Глеб. Но, знаешь что, раз ты приехал, ты попробуй, что бы потом не жалеть, съезди, посмотри, что тебя ждет.
- Да, деваться все равно некуда, - ответил Евгений, съезжу.
- Знаешь, еще что, - продолжил Глеб, - если тебя судьба занесет в Амстердам – вот тебе адрес моего ресторана, и мой телефон, - и он написал на обрывке бумажки цифры и что – то английскими буквами, - знай, что там для тебя бутерброд и стакан вина у меня всегда найдутся, не в зале, конечно, а на кухне.
- Спасибо, - ответил Евгений, а сам подумал, - доброе слово и кошке приятно. Бумажку эту он аккуратно сложил и убрал в паспорт, не выбросил.

- Мне сейчас надо подойти к станции, - сказал он Глебу, - туда должен подъехать этот деятель, который на работу отправляет.
– Я с тобой пойду, - сказал тот и взвалил себе на плечо свою огромную сумку с пивными банками. Пока шли, Глеб рассказывал, что восхищается Лондоном, и все повторял, - да, это настоящая империя!
- А Амстердам, что, поменьше? – спросил Евгений.
– Куда меньше, - ответил тот, - да и ветры у нас сильные постоянно дуют с моря, у нас же знаешь, мельницы стоят ветряные, - добавил он недовольно.

Еще Глеб рассказывал, что он был в Мексике несколько раз, да и вообще, много где еще. У входа на автостанцию уже стоял долговязый. Надо же, - подумал Евгений, - такой прохиндей, а уже полгода пасется в Лондоне, людей на работу отправляет, и куда только местные власти смотрят?
- Это мой приятель, - коротко представил Евгений ему Глеба. Глеб весьма недоброжелательно посмотрел на Долговязого, даже не думая подавать тому руки.
- Можно тебя на минуточку, - наклонился Долговязый к Евгению, и злобно зашипел ему на ухо, - если будут предлагать работу, не советую тебе соглашаться.
- Я разберусь, - ответил Евгений.

Долговязый ушел за билетами, а Евгений подошел к Глебу.
- Знаешь, я пойду, - сказал тот, - у меня автобус уже через час, если захочешь меня проводить, подходи туда, - и он махнул рукой в направлении, откуда отходили автобусы на Европу.
- Подойду, если успею.
Евгений не пошел его провожать, о чем сожалел впоследствии, а бумажку с его телефоном он решил сохранить. Разберусь со своими делами, разбогатею, обязательно заеду к нему в Амстердам, с женой, - решил он, - посижу в его ресторане, выпью его клюквенной водки, которую он так нахваливал. Побродив еще час вокруг автовокзала, он пошел в зал ожидания дожидаться свой автобус.

Приехал он в тихое, спокойное место – Конец Земли называлось. Ну и красота была вокруг! Уютная бухта, окруженная невысокими горами, с большой стоянкой парусных суденышек, со спокойным, теряющимся вдалеке морем. А дельфины! Пока Евгений ждал на конечной остановке, когда за ним придут – а остановка была в тридцати метрах от каменистого берега, он мог наблюдать, как они, небольшой стаей, метрах в двухстах от берега, резвились, высоко, почти вертикально выпрыгивая из воды.

Он простоял целый день на остановке, постоянно перезваниваясь из автомата с тем длинным прохиндеем из Лондона, но за ним так и не пришли. От остановки он отходил не недолго, но городок был небольшой, и он успел обойти его весь, за время этих отлучек, поднимаясь в гору по узким улочкам среди небольших уютных каменных домиков. На остановке, помимо Евгения, паслись два – три бомжа, время от времени поглядывая на него.

К вечеру заморосил противный дождь, который уже не прекращался. Рядом с ним на лавку сели две опрятные ухоженные старушки.
- Вы не бандит? – спросила через какое – то время одна из них.
- Это как? – переспросил Евгений, который плохо понимал разговорный язык – с ножом, что ли?
- Да-да, подтвердила старушка.
- Да какой я бандит! Так, посмотреть приехал ваш город – объяснился Евгений.
Скоро стало темнеть, дождь стал сильнее и Евгений решил – с последним автобусом – вернусь в Лондон.

Из Лондона в компании двух украинцев – отца и сына – отец был ненамного постарше Евгения, его опять отправили на автобусе на какую – то ферму, на этот раз часах в четырех от города. Здесь Евгений впервые увидел, что за работа ожидает его. То, куда их поселили, представляло подобие маленького кемпинга с вагончиками, стоящими почти впритык друг к другу.

Внутри вагончики были разделены фанерой на крошечные комнатки. В таком вагончике жило по пять – шесть человек. Чуть получше нашей бытовки, в общем – сделал вывод он. Подъем, как сказали ему, в шесть утра, двадцать минут на сборы и на работу. Вечером, осмотрев кемпинг, он пошел с украинцами в городок, до которого было минут тридцать пешком, за продуктами. По дороге обсуждали, что к чему.

В кемпинге жило человек пятьдесят поляков, около сорока южноафриканцев – все до одного белые ребята, очень похожие на наших рязанских парней, помедлительнее только. Человек пять – шесть было прибалтов. Женщин и мужчин было примерно поровну. На всю компанию приходились один – единственный англичанин и один негр. Веселая компания! – решил Евгений.

Идя с ребятами по обочине дороги, Евгений явно ощутил свое положение – гастарбайтеры – вот кто они. Бесправные гастарбайтеры. Еще удивило его обилие зайцев или кроликов. Они были везде – в траве рядом с дорогой, на клумбах, парках. Их были десятки, нет, сотни, небольших, серых и пушистых, с кошку, наверное, они свободно подпускали к себе шага на три. Ну, с голоду хоть не пропадем, - мрачно пошутил Евгений.

Наутро, быстро усадив всех в маленькие автобусы, их повезли на поля – собирать цветы. Это была какая-то дикая гвоздичка, которую Евгений запомнил, наверное, навсегда. Все сто человек разбрелись по полю и принялись за работу, под надзором двух англичан – управляющих. Ну, еще хлыста в руках тем не доставало, отметил про себя Евгений.

Очень скоро ему стало ясно, что больших денег здесь не заработать, нормы были очень высокими. За день работы он едва оплатил бы свое пребывание здесь – за жилье не забывали высчитывать приличную сумму. К полудню стало сильно жарить солнце. Над полем, перевернувшись на одно крыло, совсем низко и на небольшой скорости прошел Харриер, весь увешанный навесными ракетами, но кроме Евгения никто на него не посмотрел – привыкли, наверное.

К обеду – кормить, конечно, никто никого не собирался – так только, что в карманы захватили, Евгению твердо стало понятно, что эта работа не для него. Эти деньги я и в Москве заработаю – решил он. После обеда Евгений уже не работал. Так, походил по полю, поболтал немного с прибалтами – те ожидали скорого безвизового въезда, еще походил туда – сюда, посмотрел, как шустрые поляки ведрами таскали цветы – а еще больше приписывали себе.

Переспав ночь в кемпинге – хорошо спалось – и попрощавшись с украинцами, никому больше не говоря ни слова, Евгений утренним автобусом вернулся в Лондон. Все – хватит, завтра вернусь домой, решил он. Эта вторая поездка продолжалась не больше двух недель. Бесцельно бродя последний день по городу, Евгений переваривал слова прибалтийки – врача, с которой он накануне вечером познакомился в кемпинге.

Та говорила – есть способ остаться, можно официально попросить убежище. Так может попробовать, придумаю что-нибудь – размышлял Евгений, стоя на набережной Темзы и поглядывая на огромного полицейского – негра, который то же посматривал на него. Но так и не решился. В Москву он вернулся, как всегда из любой своей поездки, без единой копейки в кармане.

Буду отбиваться здесь – будь что будет – твердо решил он. В конце концов, на зоне многие перебывали. Тот же Янош Кадар, как он знал, отсидел три года. Он отбился. Сосед по стоянке – прокурор порекомендовал его сильному адвокату – то же бывшему прокурору. Тот быстро повернул дело так, что Бандюк шел под суд вместе с Евгением, причем паровозом, как выразился адвокат. Бандюку, у которого к тому времени уже был срок, это было явно не с руки, и дело быстро замяли за отсутствием состава.

Но этому предшествовали события, которые наглядно показали ему расклад сил. По настоянию адвоката Евгений позвонил Бандюку и договорился о встрече – стрелку забили в летнем кафе, недалеко от метро. Это была его вторая попытка договориться с Бандюком после увольнения. Первая закончилась ничем, вернее, Евгений твердо дал тому понять, что никакого шантажа и угроз он не боится.

На первую встречу Бандюк явился в сопровождении всей своей свиты, водители, директора какие – то исполнительные, в том числе и два бывших охранника Евгения, на которых он с усмешкой и посматривал. Поскольку он сам набирал их, то хорошо знал им цену, как бойцам. От Бандюка не ускользнул насмешливый взгляд Евгения, и во время дальнейших встреч, он оставлял охрану несколько в стороне, разговаривая с Евгением один на один, и записывая, при этом, конечно, разговор на пленку. Тот любил, как хорошо знал Евгений, такие штучки.

Та, вторая встреча, была обставлена совсем по другому. Дело уже закрутилось и стремительно набирало обороты, слишком широкий круг людей был вовлечен в него. Одних охранников, оставшихся без зарплаты, было около ста человек, а еще арендаторы, интересы которых то же были затронуты.

- Если сможешь, позвони оттуда, - сказал ему перед встречей адвокат. Стоял жаркий летний день, Евгений подъехал минут за пять до назначенного времени. Ждать он стал в кафе на открытой террасе, стоявшей немного в стороне от дороги, в тени больших деревьев. В кафе пока не было ни одного посетителя. Евгений подошел к бару, купил бутылку воды и сел за столик, лицом к открытой площадке, заставленной по краям столиками, так, что бы было видно входные ворота.

Почти сразу вошли двое молодых мужчин, и стали по углам дворика, вроде сами по себе, стараясь не смотреть на Евгения. Следом за ними, шумно и вальяжно, вошли еще двое мужчин постарше, уселись за столик недалеко от Евгения, вполоборота к нему, тут же заказали бутылку водки, и принялись ее распивать. По их развязанному поведению Евгений сразу определил, с кем имеет дело – милиция, - мелькнуло в голове, руководство пожаловало.

Из кафе вышли два рослых охранника в темных костюмах, и, остановившись у входа, настороженно уставились на Евгения. Уже шестеро, - отметил он про себя, - сейчас спровоцируют драку, не сладко мне придется, против шестерых-то, будет повод, меня замести. Эти двое, через столик, отпив изрядно водки, переговаривались с кем – то по телефону.

- Да нет, все спокойно, никого нет, этот здесь, - донеслось до Евгения. Не особенно таятся, отметил он, - уверены в себе, в своей безнаказанности! Время шло, никто больше не появлялся. Допив бутылку воды, он встал, и под настороженные взгляды охранников вышел за ограду на улицу.

Полуобернулся, и через решетчатый забор посмотрел на дворик кафе. Эти двое, за столом, продолжали распивать и громко разговаривали о чем – то, двое молодых так и стояли по углам, даже не закурив, для приличия. Охранники то же не двигались. А во время драки, хорошо бы было двинуть по этой продажной пьяной роже, - мелькнуло в голове у Евгения, когда он бросил еще один косой взгляд на одутловатое лицо одного из говорящих мужчин.

Отработанный тысячу раз боковой удар, конечно, хоть справа, хоть слева, а лучше, слева – справа, раз –два. Голова бы у того, точно, отвалилась. Он даже немного усмехнулся от такой мысли. Ну и времена пошли! – подумал он, - родная милиция бегает на побегушках у проходимца с деньгами, словно слуги его верные! Впрочем, какая это милиция! – он еще раз бросил взгляд на выпивающих мужчин, - так, коммерсанты в погонах!

Неожиданно зазвонил его мобильный – это был адвокат.
- Ты можешь говорить, как обстановка? – спросил он.
- Милиции полно вокруг, - ответил Евгений.
- Может не милиция? - спросил адвокат.
- Они, - ответил Евгений, - я за десять лет работы достаточно насмотрелся на них, не ошибаюсь.
- А этого нет? – спросил адвокат.
- Что - то не видно, - ответил Евгений.
- Сколько ты уже ждешь? – снова задал вопрос адвокат.
- Тридцать минут уже прошло, - сказал Евгений.
– Уходи сейчас же, немедленно уходи, больше не жди, - ответил адвокат и добавил, - ты был в назначенное время, - был, - его не было, - нет, - уходи.

Евгений еще раз посмотрел на дворик, повернулся, и не спеша, направился к входу в метро, ожидая, что его окликнут. Машину, естественно, он не брал. Бандюк позвонил вечером.
- Я тебя ждал, что же ты не пришел? – удивленно сказал ему Евгений.
- Да, - ответил тот, - я позвоню позже еще.
Позвонил он только через месяц, когда Евгению уже стало ясно, что благодаря усилиям адвоката, он выкручивается.

Ну вот, сказал довольный адвокат – теперь можете хоть в космонавты. Эта была первая сильная поддержка, которую Евгений ощутил впервые за многие годы. Конечно, за деньги, но он чувствовал крепкое плечо старшего опытного товарища, его отеческие наставления – дескать, не дрейфь, сейчас судимость иметь – все равно, что раньше медаль! Да и не тюрьма тебе светит, а колония - поселение. Дескать, не считается.

Такое вот были романтические приключения.
Сейчас Евгений снова вернулся к мысли – ну, может быть поехать, попробовать остаться в той же Англии. Язык – продвинулся сильно. Привезя из поездки пачку толстых английских газет, взятых им из самолета, страниц на сто каждая, Евгений за несколько месяцев перевел и прочитал их от корки до корки. Ну, пусть потом даже выставят – язык подучить все равно удасться, а может, что и получится остаться? Они ведь не сразу выставляют, как он знал уже из прочитанных им газет – годами разбирательство тянуться может.

Тут еще одно испытание свалилось на него. Из – за пустой перебранки с женой, так, из – за ничего, из – за избалованного пасынка, который, как обычно, ничего не желал делать по дому, Евгений влепил любимой жене пощечину, звонкую и обидную.

Такой, жену он никогда не видел! Как дикая кошка, она метнулась к его кожаной куртке, висевшей в прихожей, и, засунув руку в карман, выхватила его любимый нож с выкидным лезвием. Открыть его она не успела – жестким приемом Евгений отобрал нож у жены. Ведь полоснула бы, чертова баба, вне всякого сомнения, полоснула бы! – удивлялся жене Евгений, живо представляя себе, как его горячая кровь бьет струей из раны, забрызгивая стены. Лезвие у ножа было очень острое, время от времени, он старательно затачивал его – мало бы не показалось!

Вот, кошка поцарапанная! – одобрительно подумал он о жене. В тот же вечер, помахав немного сковородкой, для порядка, жена забрала у него ключи от дома, и на следующий день, на звонок Евгения ответила, что ни слышать, ни видеть, ни знать его не желает. И что она будет с ним разводиться. Тут же посыпались звонки от ее родственников с проклятиями.

Да что же это такое, ну, поцапались немного, мало ли мы с ней цапались! – переживал он, - что же теперь, лишаться любимой жены и дочки? Последующие несколько дней Евгений все названивал жене с покаянными речами, но она была непреклонна. Без нее мне будет очень тяжело – стал осознавать он. Она единственный человек, который был рядом со мной и поддерживал меня в трудные последние годы, не считая Деда, конечно.

Лариска, и та отвалила. Припомнив Лариску, он еще больше загрустил. Как бы сейчас помог ее совет, ее поддержка! За те пять лет, что они были вместе, узнали друг друга достаточно хорошо, крепко дружили даже! Не верил Евгений, что они, когда ни будь, расстанутся. Зря он втянул ее в свои коммерческие дела, знал ведь, деньги и не такие отношения портят.

Машину продать придется, - загрустил Евгений, если жена серьезно решит разводиться, последней игрушки лишусь! И не смогу даже себе позволить тот непритязательный летний отдых, как в прошлом году. Тогда он взял в привычку жаркими денечками подъезжать к пляжным зонам – в Москве были более – менее приличные места, и загорать там. Загорел он, кстати, хорошо, прямо как на Юге.

Так без машины туда не наездишься! Значит, что остается? Лежать у затянутого тиной пруда в квартале от дома, где собирались, в основном, пьяницы, да на воде плавали пустые бутылки! До начала лета оставалось чуть больше двух месяцев. В общем, осталась одна забава – пальцы в рот, да веселый свист!- вспомнил Евгений классика.

Скинув халат, он посмотрел на себя в большое, во весь рост зеркало в прихожей. Вроде еще ничего, хотя совсем скоро сорок пять, и не тренируется уже давно. Уже нет рельефных мускул, нет былой мощи в плечах, живот стал явно больше. Но, все – равно, еще ничего, а живот можно было бы подтянуть за два – три месяца упорных тренировок!

И опять впереди ничего хорошего не ждет его. Ну, отослал он в три места свои данные – в два по своей специальности и в одну, по старой памяти охранную фирму. По специальности, с обоих мест откликнулись, обещали перезвонить, да что – то не звонят. Денег правда, немного еще есть, по скромной жизни на пару месяцев хватит. А потом? Опять эти бесконечные рассылки резюме да пустые собеседования!

Язык, конечно надо учить, да что-то и с языком, - как убедился Евгений, не очень то он нужен. И Дядька – Венгр что-то давно не звонит. Так если разводиться жена затеет, все равно накрылась поездка, без жены в такие поездки не ездят, об этом, кстати, его Дядька предупреждал. И за все время только один случайный перевод, а на многочисленные публикации о преподавании для начинающих, - с преподаванием, он был уверен, теперь справиться, - вообще ни одного отклика!

Ну и правильно, - сердился Евгений, кому он нужен, этот венгерский. Все население Венгрии меньше, чем жителей в Москве! Сейчас Английский язык все учат, китайский в моде, немецкий то же. И тренироваться заставить себя он никак не может – прогулки в счет не идут. В дни ссоры с женой Евгений ходил сам не свой, и даже забыл один раз дома ключи, чего с ним вообще никогда не бывало. Он кинулся названивать ее подруге – той, у которой часто допытывался про жену – где да что, - она была у них свидетелем на свадьбе, - помоги!
- Дело очень серьезно, срочно принимай какие – ни будь меры, а то будет поздно – ответила та, поговорив с женой.

Евгений написал жене длинное письмо, полное всяких признаний и обещаний на будущее, и она разрешила отвезти ее и детей на дачу на школьные весенние каникулы, не забывая повторять, что будет разводиться, но уже не так решительно, как прежде.

На следующий день, после того, как Евгений отвез жену с детьми на дачу, он обнаружил в арендованном почтовом ящике первое письмо. Прошел где – то месяц с начала публикации им объявлений о знакомствах. Адрес на письме был написан девичьей рукой, причем, молодой девушкой – Евгений был уверен, что знает девичий почерк. В письме была лаконичная записка – Галя, номер телефона, звонить днем с мобильника. В этот день Евгений купил себе легкие весенние ботинки, белорусские, не дорого, да еще со скидкой, совсем неплохие. В общем, до обеда день только радовал.

На следующий день он позвонил той женщине. Она оказалась его сверстницей, и веса большого, и роста маленького.
- Вы, наверное, ищите себе помоложе? – спросила она. Да, не буду морочить женщине голову, решил Евгений.
- Конечно, помоложе, да и постройнее, - и не стал с ней встречаться. В дальнейших объявлениях он указывал, что ищет девушку, а не женщину, для полной ясности.

 

Окончание следует