Я видел её и раньше, поэтому
запомнил. Да что я вас опять обманываю — это была любовь с первого
взгляда! Кажется, что мы с ней одной крови; хотя нет, не так: у нас
одна страсть — страсть к полету — так будет точнее.
Вот она — стоит с зонтиком и
чемоданом, смотрит на меня и улыбается.
Помню первое наше знакомство:
время, когда совсем маленькая девочка, такая робкая, стояла рядом и
махала вслед улетающим самолетам. Этот чемодан, только новый и
наклеек поменьше, тоже был… А как же! Принес его дедушка или кто он
ей? Сейчас одна… совсем взрослая! Так и хочется задать ей глупый
вопрос: «полетаем?»
I
— Проходите, пожалуйста! Каким
классом летите? — спросила стюардесса.
— Вам должны передать билет на мое
имя. Мужчина. Вот его автомобиль. — девушка указала зонтиком на
сверкающий кабриолет, стоявший у трапа.
— О! Да это же сам мистер Донован! —
стюардесса загадочно улыбнулась. — Если вы…гм… подруга мистера
Донована, то можете заходить без билета. Нам достаточно его слова.
Ведь это самолеты Гарри Донована! И для друзей он всегда
придерживает одно-два самых лучших местечка.
— Понимаете, мы не совсем друзья. То
есть, были друзьями…Но, так получилось…В общем — мы расстались. Но
билет обещал передать вам лично в руки.
Стюардесса наклонилась и быстро
прошептала:
— Мистер Донован человек широкой
души! Но не дай бог и ним поссориться! Надеюсь, вы ограничились
безобидной шуточной размолвкой.
— Всё гораздо печальнее, мэм. Он
даже не захотел меня проводить… — девушка достала платок, но было
поздно: тушь потекла, оставляя черные, неровные дорожки на её милом
личике.
— Какой ужас!.. Я вам не завидую,
детка! Ой как не завидую!.. А билет мистер Донован не приносил. По
крайней мере мне… На машине приехал его водитель: провожает в
отпуск жену.
Меня насторожил этот диалог, но не в
моих правилах вмешиваться в женский разговор. Тем более, что по
взлетному полю к ним бежал какой-то джентльмен, нелепо размахивая
руками.
II
— Да я ж говорю вам, что самолеты
перепутал! Вот и бегаю здесь, как угорелый! Мистер Донован поручил
мне это дело лично, и я не могу его подвести! Я хочу получить здесь
работу! А мистер обещал! И если он обещает, то всегда держит свое
слово! Вот ваши билеты! — юноша протянул конверт и громко выдохнул.
Стюардесса печально улыбнулась:
— Иди уже, работник! Спасибо, что не
опоздал!
Молодой человек подпрыгнул и побежал
в сторону вокзала.
— Вот и всё. Порядок… — стюардесса
посмотрела на билеты и паспорт девушки. — Проходите, ваше место
справа по борту, третий ряд. Приятного полета!
Она поднималась по трапу: ветер
нежно играл с её шляпкой и распущенными волосами; сколько же зависти
было тогда во мне! Но я знал, что во много раз лучше ветра — он сам
мне об этом когда-то сказал. Только это и успокаивало.
Девушка вошла, а с ней залетел и
какой-то холодок: может сквозняк, может судьба; пассажиры
почувствовали себя как-то неуютно, но вида не подали. А у меня — так
мороз по коже!..
Её чемодан лихо подхватил мужик с
левого ряда: толстый, потный и красный как бычье сердце.
— Разрешите помочь милой леди?
— Да, если ваше здоровье не будет
против. — она мило улыбнулась.
— Какой он тяжелый, мэм! И как вы
его носите?! — не без усилий, но «бычьему сердцу» удалось забросить
чемодан на верхнюю полку.
— Носите вы, а я — только при
крайней необходимости. — она весело засмеялась и присела в кресло
правого ряда, у окна.
— Девушка, вы любите читать книги? —
спросил сосед и открыл свой портфель.
(Опять этот дрянный писака!
Постоянно летает моим рейсом! Накарябает свои буквы и впаривает
всем направо и налево! Извините, что вмешиваюсь, но терпеть его не
могу!)
— Под настроение, разве что… — она
нахмурила брови. — Но сегодня что-то не хочется.
— Как это можно читать «под
настроение»?! — писака чуть не подпрыгнул от изумления.
— Если вас интересует моё мнение о
книгах и чтении, то я утверждаю, что все зависит от читателя, а не
от писателя. Да! И не надо так удивляться! Я сама проводила такие
опыты: бывало, если у меня хорошее настроение, так я и трактат о
вредных привычках могу прочитать несколько раз с удовольствием, а
если плохое — так хоть чего мне не давай — всё одно — тоска да
печаль…
Тем временем мы набрали высоту.
— А вы кто по знаку зодиака, если не
секрет? — не успокаивался писака.
— Я в них плохо разбираюсь.
Говорили, что мой знак начинается сразу после Близнецов. Скажите, а
есть такой знак «Алкоголь»? — она засмеялась и нежно подтолкнула
писаку. — Ой, мне кажется, что у вас болит печень... Я уверена, что
смогу помочь вам! А ну-ка, подайте мой чемодан сверху!
III
— Где эта тварь - стюардесса?! Где
эта добрая сучка?! — писака валялся в проходе с простреленной
печенью, а милая девушка перезаряжала свой второй «Магнум».
Какая-то женщина, похожая на толстую
кишку, пыталась скрыться в заднем проходе самолета:
— Держи подачу, неваляшка!
Прозвучало несколько оглушительных
выстрелов. Но «кишка» продолжала бежать даже когда все поняли, что
её больше нет в живых, а есть три свинцовых подарка в голову.
Вот тогда-то и началась паника!
Следующим ушел «бычье сердце» — его
мозг разлетелся и раскрасил бело-красными делами всё, что попалось
на пути.
Я орал и звал на помощь! Я понимал,
что это реальность, но одновременно мне казалось, что это какой-то
дурной сон, в котором было ясно только одно: всё выходит из-под
контроля!
Ах, да! Забыл представиться — я
самолет. Обычный самолет! Помогите! Кто-нибудь меня слышит?!
Помогите!!!
— Где эта добрая сучка?! — она
медленно шла в сторону кабины пилотов и продолжала расстреливать
пассажиров.
Два молодых человека, так похожие на
почки, с дырками в груди упали на ковровую дорожку. Какой-то мужик
(ну точно мочевой пузырь!) на кресле бился в конвульсиях. Вокруг
него образовалась безобразная желтая лужа…
Дверь кабины пилотов открылась:
штурман, присев на правое колено, успел сделать только один выстрел…
Через секунду рядом с ним лежала и стюардесса… Почему именно она так
нужна этой безумной? Не знаю. Я уже мало что соображал; да и пилот
с простреленными глазами был мне не помощник.
Я падал, я летел вниз! Всё вокруг
кружилось в безумном танце — как вдруг вихрь неизбежности подхватил
меня и понес на своих крыльях в пропасть жути и мрака! Я оглянулся:
она паковала чемодан. Её так сильно трясло, но не от страха или
ужаса, а (мне показалось или нет?) от удовольствия…
Ох, как темно! Какая же тут
темнота…И ти-ши-на…
IV
Доктор прикрыл простыней лицо
умершего и повернулся:
— Да, болезнь древняя и
страшная…Знаете, как и большинство людей, пациент не пытался
бороться. Он боготворил её до последнего, хотя она и съедала его
изнутри. Могу констатировать, что покойный крепко любил алкоголь ещё
с детства; был момент, когда его спасло какое-то чудо… Но всё
когда-нибудь кончается, даже волшебство. — доктор снял очки и присел
на стул. — А вы вообще кто, кем ему приходитесь?
— Я «Ветер». Друг.
— Как его имя говорите?
— Не знаю. В детстве, в приюте для
беспризорников Гарри Донована имена редко бывали в обиходе… Но он
отзывался на кличку «Самолет».
|