|
Неужели
не прав умирающий Пушкин?..
Этих
слов не понять
На веселой опушке,
Где летает весна,
И дразня, и дерзя...
Неужели был прав
Умирающий Пушкин,
Только книгам шепнувший
- Прощайте, друзья.
Умножает печаль
Умножающий знанье -
Драгоценную часть,
Уводящую вдаль
Вдоль извилистых стен
Бесконечного зданья, -
Стоит только войти,
Умножая печаль.
И в чужом, и в своем
Безнадежно запутан,
Как ты мало узнал,
Проиграв - во сто крат.
Не терявший чутья
До развязки с цикутой,
Не доверил бумаге
Ни слова Сократ.
Умножаешь печаль,
Только - полог опущен.
Не узнав ничего,
Обращаешься в прах.
Неужели не прав
Умирающий Пушкин?
Неужели не прав,
Даже в этом не прав?..
Если б
мыслям от тёмной воды оторваться…
Облака
фонарей
Фонари изнутри
Освещают частицы воды.
Вещество…
Как умеет оно облекать,
Размывая и свет, и следы.
Если б мыслям от темной воды
Оторваться, уйти налегке, -
Умерла бы строка…
Мягкий свет ночника
На листке.
Ощущенье
листа. Под рукой - ощущенье листа.
Ощущенье
листа.
Под рукой - ощущенье листа.
И поверхность души первозданно
тиха и чиста,
Как поверхность реки.
Не видна, до нуля сведена
отражением дна,
Глубиною строки.
Мир зеркал
Ощущеньем родства, как суровою
нитью прошит.
Поспеши.
Но уже остывает накал,
Начинается рябь, выявляя
поверхность души.
Ф.М.
Достоевскому
1.
Бомж надрывно кашлял,
Мне не сват, не брат…
Каждый перед каждым
Страшно виноват…
Разрывая, делим
Неделимый свет.
Будем ли, как дети,
На исходе лет?
2.
Остерегись: там шапочный разбор.
Там каждый взгляд колючками унизан.
Завистливое равенство рабов
Торопится высокое унизить.
Локтями в бок, по головам пролезть…
Но есть
еще незанятые ниши.
И есть
еще награда на Земле
Для кротких,
для юродивых,
для нищих.
3.
Вот и все. Время к Богу идти с
челобитной,
А старуха-процентщица копит грехи.
Свидригайлов и Соня – в одном
человеке.
Человеку легко по теченью грести.
Человеку сидеть, безнадежно седея,
В непроглядную безвесть готовясь
убыть.
Обманула мечта. Не согрела идея.
А старуху в себе – не узнать, не
убить…
Поэты,
как мёртвые, сраму не имут
1.
Поэты,
как мертвые, сраму не имут.
Другие - смеются и плачут над ними.
Они - в свистопляске - одни
недвижимы:
Как Будда, с холма, наблюдая за
жизнью.
Не жизнь и не смерть.
Это невыразимо.
Поэты, как мертвые, сраму не имут.
2.
Только Слово есть Бог, Инструмент
просветленья печали…
Только Слово есть Бог, Инструмент
накопленья любви…
И, сплетаясь в клубок, эти ритмы
совсем не случайно,
Приручились слегка, на бумагу
послушно легли.
Так легко, точно выдох, они у тебя
зазвучали,
Будто отроду жили и жили бок о бок с
тобой.
Неужели так просто уходят большие
печали?
И уходит из виду, из сердца, из
памяти - боль?
Не ищи же ни стиля, ни формы, ни
рифмы - не стоит.
Это теннис настольный, и кто-то
играет с тобой.
Будь неистов в игре, будь азартен,
упрям, будь достоин…
Ты поэт лишь настолько, насколько
ты - Бог.
Из себя сотворивший кумир, не ищи
себя зло и упрямо:
Ты поэт лишь настолько, насколько
ты - Бог.
Мы заброшены в мир, как дитя,
потерявшее маму:
Быть собою - и всё ! Только кто
притворится тобой ?
Это путь и исток, где мы все
пребывали вначале,
Где мы были собой, и еще - и уже - не
людьми.
Только Слово есть Бог - Инструмент
просветленья печали.
Только Слово есть Бог - Инструмент
накопленья любви.
А если
железная логика наших желаний?..
А
если
железная логика
наших желаний
за гранью оценки рассудка,
пока не сгорела?
А после арену
песком засыпают скорее,
и с новым оружием
вновь закипает игра?
И бросила я удила,
и меня понесла
раздувшая ноздри
кобыла слепых узнаваний.
Храпит, не признает
малейшего права за вами:
ни вашей арены,
ни скачки - на бис –
призовой…
Говори.
Но - подобно молчанию камня...
«Камни
молчат. Творческое Слово
Свое Я скрыл, Я скрыл в них.
Стыдливо, целомудренно скрывают
они Его в себе».
Первые две строки древней
Розенкрейцерской культовой
Формулы.
До зари далеко.
Говори.
Но – подобно молчанию камня,
Чтобы скрытой хранить
Нить, сквозящую через основу.
Снова камень теплеет,
Согретый твоими руками.
Снова камень теплеет,
Покорный творящему Слову.
Этот звук истончается в звон
И, стихая в стихах,
Оборвется и канет
Сквозь сознание – в сердце,
И в воду, и в глину, и в камень.
Это в камне звучит –
Это очень далекое эхо
Зовущего звука
Под твоими руками
Сквозящее через основу.
Сквозь усталость –
Говори. Говори. Говори.
Невесомостью звука
Нагревая и, словно взрывая
Давно наболевшую плотность.
Говори.
Чтобы плотью восстало
Сокрытое в камне
Творящее Слово.
Друзьям
– поэтам
Дорогие
мои,
бескорыстная в дружбе любовь…
Докричалась до вас,
достучалась –
и это мгновенье прекрасно,
отворившее кровь бытия.
И за други своя…
Помолчу.
Этих чувств
и касаться не стану.
Драгоценно вино ваших слов –
не пролью – унесу.
И послушно навстречу встаю
из глубин, как на суд.
И боюсь:
вдруг на суше
чудовищем я обернусь,
задохнусь и умру?
Нет, оставьте хоть капельку мне
там, на дне, в глубине,
где бы скрылась
от жадных до жизни чужой,
от завистливых рук.
Дорогие мои,
драгоценна меж равных любовь
Послушай:
есть камень и круг... (Паулю Целану.
Акростих)
П
ослушай: есть камень и круг…
А жизнь ускользает из рук.
У смерти банальный сюжет.
Л екарства от мудрости нет.
Ю родство смертельно, поэт…
Ц елее нормальный налим:
Е му-то не метить в нули
Л ососем, что мечет икру.
А тот, кто ложится на дно,
Н е платит за хлеб и вино,
У своив: есть камень и круг…
Памяти
Преподобной Досифеи
«Не
спи, не спи художник».
Борис Пастернак
Не спи, душа, не спи,
Неспешно постиженье,
Но даль его ясна,
Хоть болью назови.
Не спи, душа, не спи,
Успеешь после жизни
Чистилищами сна
На Суд Его Любви.
Там нагота не та,
Не тайная на ложе,
Неверные шаги
Чистилищами сна.
Не спи, душа, не спи.
Ведь даже сны все строже
Неведеньем других
Испытывают нас.
Поэту
Бывает:
чужое сиянье
В твое проникает окно,
Такое простое слиянье
Рассчитанных звуков в одно.
Всего лишь слова, а за ними –
Неброская тайна письма.
Восторг окрылит и поднимет,
Как будто летаешь сама.
И дело привычное вроде,
Но вскоре трезвеешь: не Рай.
А ты и в невыгодной роли
До самозабвенья играй!
Ты сам - меж собою посредник.
Суфлирует, кажется, Бог,
Поэтому в акте последнем
Твой выход, пожалуй, не плох.
Осипу
Мандельштаму
1.
Утрата утра –
День горячечный,
Где в сутолоке
Суть скрывается.
А вечер старчески сутулится.
И не смеется и не плачется.
Глаза глубокие, незрячие.
Какой ценой
За мудрость плачено?
2.
БезОбразной
Бывает красота,
Как белый свет,
Сливающий цвета,
Безоблачна,
Безмерна,
Нестерпима –
Проходит мимо.
3.
Слова
–
Подмены и обманы.
Слова,
Поддетые на вилку.
Метафорические брызги,
Осколки
Прежнего значенья.
Слова – звучанья,
Звонко, колко
Навеянные льдистым ветром
На ткань, распятую на пяльцах.
Слова –
На откуп и на ощупь.
Слова –
Всевидящие пальцы.
4.
«Я
слово позабыл…»
Осип
Мандельштам
Поток сознанья
Утром
Лишь потёки,
Потёки на бумаге
И потемки
В душе.
Ночные ласточки,
Бесшумные крыланы
Умчались прочь.
И взвыло воронье…
Метафоры бессильное
Кривлянье.
Бесчувственные
Происки ее…
Реквием
любимым поэтам: А.С. Пушкин, А. Блок,
М. Цветаева, Р.-М. Рильке
А.С.Пушкин
«Как
бесконечно одинок был Пушкин все
это время...»
Ахматова «Гибель Пушкина».
«Зашел
к Пушкину. Первые слова, кои
поразили меня в чтении псалтыря: «
Правду твою не скрыв в сердце твоем».
Конечно, то, что Пушкин почитал
правдою, т.е. злобу свою и причины
оной к антагонисту - он не скрыл, не
угомонился в сердце своем и погиб».
Из дневника А.И. Тургенева
31 янв. 1837.
1.
«Правду
твою не скрыв в сердце твоем...»
Тяжким была - правда твоя - крестом.
Крест свой мы сами, слепо, себе куем,
Чтобы себя - во искупленье - распять
потом.
В этом тепличном рассаднике общих
мест -
Тонкою гранью сквозь светскую
грязь сиял.
Выше ты был - и не дали права на
месть.
Чище ты был - и не дали пачкать себя.
Можно ли жить, такое - в сердце тая?
Грозным смиреньем - гордыню почти
поправ?
Это - чужая дорога, а не твоя, -
Не для тебя, не на твой африканский
нрав.
2.
О,
если бы жизнь свою - за други своя!
Так - после бала - устало снимают
фрак.
Но пить по каплям этот медленный яд,
Который сочится под видом
дружеских фраз?
Нет, зависть к мертвым - это не бред,
не муть, -
Когда живущие - нагроможденье
льдин.
Из всех живущих - никто - не нужен
ему.
Те гибли - вместе, а он - и в конце -
один.
Охвачен желаньем, молил, как
последний смерд, -
И разве могла хоть одна перед ним
не пасть ?
Покорной любовницей руки целует
смерть -
Последняя, самая сильная в жизни
страсть.
А.Блок
1.
А.
Блок в мае – июне 1921 г.
С отъезда, с Москвы так и маюсь.
Читал там стихи, как во сне.
Все сразу цвело этим маем,
И было тепло. Но не мне.
Ночное далекое небо.
Полегче. К окну подойти.
Прислали мне русского хлеба
Без примеси даже…почти.
Лишь тень уходящего чувства:
Заплакать бы, Любу крестя…
Россия, проклятая чушка,
Сжирает родное дитя.
2.
А.
Блоку
Мне
с детства это было очень важно,
Как у воды песок змеится влажно.
Но кто-то рано мне пути зафлажил,
Совсем другой расклад определил.
На третьей трети заданного кросса
Перед глазами ледяное просо.
Ну вот и снова рассвело и смерклось,
И не успеть додумать: жизнь короче.
Но чувствую: все прояснится к ночи.
Не суетись. Все станет страшно
просто,
Когда дойдет до жизни и до смерти
Примечание: "зафлажил" -
охотничье выражение,
охота на лис и волков - оцепление
участка леса
флажками, чтобы звери не прошли.
Рильке
"Я так
один".
Райнер
М. Рильке
(из стихотворения, написанного
на русском языке).
Это гимн одиночеству
Рильке слагал вдохновенно.
Это ночи, смиренные ночи
Текут, разделяясь по венам.
Это детское непониманье
Погони за миром.
Это люди - в своей неуемной заботе -
Идущие мимо.
Это детский вопрос: - А зачем? -
Это дружба с вещами.
Это скрытая жизнь
О сокрытом грядущем вещает.
Это скрытая жизнь
И зверей, и полей, и деревьев,
Шумящих от ветра.
Прорастанье вглубь,
Восхищенная жажда ответа.
Так один...
Но потребность - отдать -
Разрывает набрякшие вены.
Так один...
И большая беда, как тогда,
Слепо рвется сюда, натыкаясь на
стены.
Так один...
И отринутый мир
Не вмещает его откровений.
Так один...
Сокровенные мысли чернеют от крови,
Текущей по венам.
Это просто итог, это новый виток,
Это боль приближенья ответа.
Это горькая радость - великая
радость поэта.
Марина Цветаева
« Ты, стол
накрывший на шесть душ, меня не
посадивший - с краю».
«Я - жизнь, пришедшая на ужин!»
М.Цветаева (из последнего
стихотворения - 6.03.1941).
Марина примеряет смерть...
И кто - последний - был ей нужен
Перед последней из разлук ?
Молчит пришедшая на ужин,
Не приглашенная к столу.
Марина
примеряет смерть...
Так платье ушивалось прежде,
Уже в иглу продета нить,
А все не сладить ей с надеждой:
Повременить бы с той одеждой.
Повременить... Повременить...
Марина примеряет смерть...
|
